Татьяну бросало то в жар, то в холод. Она даже не услышала, как в дверь позвонили и Дарья Николаевна пошла открывать.
Громкие голоса в прихожей вывели ее из оцепенения. Она не успела смахнуть с глаз слезы, как в кабинет, оживленно переговариваясь, вошли Олег и Катя.
Увидев мать с залитым слезами лицом, Катя на мгновение замерла, а потом подбежала к ней, обняла за плечи и легонько встряхнула, пытливо заглядывая в глаза.
— Мама, что случилось? Это из-за меня? Из-за того, что я уехала тогда с Олегом?
— Простите нас, Татьяна Сергеевна, — добавил смущенный Олег, остановившись за спиной Кати.
Татьяна дрожащими руками раскрыла сумочку и достала платок. Взгляд Кати упал на один из листков, лежавших на столе перед матерью. С минуту она вглядывалась в неровные строчки, затем, вспыхнув, перевела расширившиеся глаза на мать.
— Неужели… — прошептала она, — Виктор Владимирович тебя так лю… — Она не договорила, мельком посмотрев на Олега. Тот тоже подошел к столу и наклонился, чтобы взять листок, но Катя удержала его. — Не надо. Это мамины письма. Они адресованы ей одной.
Молодой человек с несколько ошеломленным видом отошел.
— Почему он уехал? Он же любит тебя! — воскликнула Катя.
— Это я виновата, — борясь с подступающими к горлу рыданиями, проговорила Татьяна.
— Послушай, мама. — Дочь взяла ее за руку. — Ведь и ты любишь его!
Татьяна опустила голову. Слезы с новой, неудержимой силой заструились по ее щекам.
Катя повернулась к Олегу.
— Между мамой и отцом что-то произошло.
— Наверное, из-за этого он так быстро собрался лететь, — предположил Олег.
— Знаешь что? — сказала Катя, осененная какой-то мыслью. — Ведь его еще можно вернуть. Во сколько вылет?
— В три.
— А сейчас полвторого. Мы успеем доехать до аэропорта!
Татьяна вытирала лицо, но слезы текли и текли. Она стыдилась их, стыдилась такого откровенного проявления своих чувств. Не меньше страдало и ее самолюбие: ведь Катя и Олег невольно проникли в самое сокровенное, что она таила в душе. И теперь ей приходится, как малому ребенку, полностью довериться им и принимать их помощь.
— Ну так что, едем? — Катя присела перед ней, заглянула в глаза. — Решайся. Машина стоит внизу.
— Да-да, едем, — кивнула Татьяна. И, прежде чем уйти, собрала со стола смятые листы, расправила их и положила в сумочку.
Попрощавшись с недоумевающей старушкой, все трое спустились вниз. Олег уселся за руль, Катя устроилась рядом с ним. Когда Татьяна захлопнула дверцу, Олег резко надавил на газ.
