Падающий с небес огонь нащупал спину метателя ножиков. Не специально. Я просто по-прежнему не совсем правильно рассчитал угол, под которым будет падать горящая жидкость и вместо того, чтобы преградить к себе дорогу двум ближайшим в прямом смысле грязным типам, подпалил совсем не их. Да и вообще у меня глазомер ни к черту.
Гулко бухнул самопал Святослава, изрыгнув из себя ясно видимый язык пламени, и послав не пойми куда картечь. Даже не знаю, зацепило ли ей кого-то или нет, но идти в контратаку налетчики не стали, а вместо этого шустро бросились наутек, буквально перелетев низенький едва ли не декоративный заборчик, ограждающий участок, на котором произошла внезапная стычка от соседнего. Главарь, уронивший на землю так и не вставленный в ружье патрон, несся впереди всех, размахивая своим оружием, будто обычной палкой. Лысый катался по земле, сбивая пламя и крича, думаю, больше от испуга, чем от боли, а вслед за основной шайкой из дома выбралось еще трое бандитов. Две девушки и парень, такие же грязные и одетые в том же стиле. Маршрут для спешного отступления с занятых позиций не изменился ни на йоту, словно в головах начинающих бандитов стояли целеуказатели с одинаковыми программами, но одна из них, не та, что высовывалась в окно, а другая, несколько замешкалась и коллега толкнула ее, чтобы убрать с пути. С негромким испуганным вскриком всплеснувшее руками в напрасной попытке сохранить равновесие тело упало, ударившись головой о стену дома и замерло, то ли сломав шею, а то ли просто потеряв сознание. Пускать убегающим пламя вслед или тем более преследовать их не стал, равно как и жечь лежащую. Вместо этого постарался сконцентрировать огонь на лысом, сумевшим как-то стряхнуть с себя куртку и теперь избавляющимся от тлеющих брюк.
Под дождичком из зажигательной смеси, попавшим теперь на почти голое тело, майка не в счет, он издал такой вопль, от которого у меня едва сердце не остановилось. Дико крича и размахивая руками, метатель ножей кинулся куда-то в сторону, но сделав едва ли пять шесть шагов рухнул и стал кататься по земле туда-сюда. Гулко бухнул самопал Святослава, выбравшегося из нашего укрытия и со скоростью профессионального атлета подбежавшего к противнику на расстояние вытянутой руки. Гладко выскобленная голова покрылась кровавыми струпьями, в последний раз дернулась и больше не подавала признаков жизни. Все. Мы его убили. Почти наверняка. С большими ожогами, не говоря уж о возможно засевшем в мозгах железном мусоре, не выживают, если не попадают очень-очень быстро в больницу. А его туда никто не повезет. Да и сам не дойдет, если даже горя ходить уже не может, то как потухнет, вообще не пошевелится. Странно, но никакого особого чувства в этот момент я не ощутил. То ли слишком далеко был, то ли слишком боялся, что вернутся остальные бандиты и заснут мне мой же огнемет пониже спины...Не знаю. Просто была опасная цель и вот ее не стало.
