Три дня Юля плакала от отчаяния и несправедливости. Но жить как-то надо. Решила сама заработать на обучение. Устроилась официанткой в ресторан. Работать получалось, коллектив её полюбил. Через полгода хозяйка доверяла ей обслуживание важных и постоянных клиентов. Как-то Юля призналась за завтраком матери:
– Вчера с обеда до вечера за столиком, который я обслуживаю, просидел симпатичный молодой человек. Сначала заказал солянку, потом выпил двенадцать чашек чая. Вечером, ничего не сказав, ушёл. Чувствую, придёт и сегодня. Придёт ко мне. Мне кажется, если это случится, я стану его женой.
Как никогда тщательно Юля собиралась в этот день на работу. Он появился незадолго до окончания её смены, с огромным букетом белых лилий. Сразу же подошёл к ней:
– Девушка, я хочу пригласить вас в ресторан!
Она улыбнулась:
– Спасибо, но мы уже в нём.
– Это намного упрощает мою задачу. Когда заканчивается твоя смена?
– Через десять минут.
– А какого официанта ты могла бы посоветовать для обслуживания?
– Маша очень хорошо справляется.
Он позвал Машу, сделал заказ. Та понимающе улыбнулась и сказала, что Юля может быть свободна. Провела их в закрытый кабинет на двоих.
Они сели за столик, друг против друга, и просто молчали, пока Маша подносила заказанные блюда. Юля во все глаза смотрела на него, любуясь приятной внешностью. Он был невысокий смуглый брюнет с короткой стрижкой. Тонкие правильные черты лица. Подтянут, широк в плечах. Карие глаза излучают тепло, располагают к доверию.
– Хочу представиться. Дмитрий Ненашев.
– Юлия Абрамова. Спасибо за букет. Мне очень нравятся лилии, особенно белые.
– Я это почувствовал. Когда вчера вечером вспоминал тебя, представлял эти цветы. Ты такая же нежная, – он улыбнулся, накрыл её ладошку своей рукой, посмотрел в глаза. – Ты можешь посчитать меня за сумасшедшего, но ещё вчера понял: я хочу, чтобы ты стала моей женой. Если тебе нужны месяцы ухаживаний, я не против, но предупреждаю: результат будет тот же. А дарить цветы, подарки и признаваться в любви я могу и законной супруге.
– Ты тоже можешь посчитать меня сумасшедшей, но я, кажется, соглашусь.
Они засмеялись.
– Ты меня, конечно, ещё не знаешь, но хочу сказать, ты никогда не пожалеешь, что согласилась. К тому же тебе не придётся привыкать к жизни со свекровью и находить общий язык с моими родственниками. У меня их нет. Никого нет. Я детдомовский. Ты должна это знать. Имя Дмитрий мне дали по имени шофёра неотложки, который доставил замерзающего в сугробе младенца в дом ребёнка. А медсестра, увидев меня, сказала: «Не наш какой-то». Маленьким я был очень смуглым, и она решила, что я нерусский. Так появилась фамилия Ненашев. Хотя я до сих пор не уверен в своей национальности, но мне кажется, во мне больше русского, чем в ком-либо.
