Пока они ели, небо потемнело.
— Надо идти, — сказал Таннер. — Тучи собираются.
И действительно, пока они добирались до хижины, пошел снег. Таннер обрадовался, увидев у хижины часовых, бодрых и бдительных. Потом Хепуорт спросил у него, удалось ли им найти еду и далеко ли отступили части союзников.
— Ответ на оба вопроса — да, — сказал Таннер.
Большинство находившихся в хижине солдат все еще спали, однако возвращение разведчиков их разбудило. Двое норвежцев раздали им еду, скрупулезно, отметил Таннер, разделив ее поровну. Нильсен притащил откуда-то примус, поставил на него кастрюльку с водой. Солдаты обступили его.
Таннер присел рядом с Гулбрандом на корточки, взглянул на сидевшего рядом с ним сухопарого, немолодого штатского.
Штатский провел ладонью по лбу полковника.
— У него жар, — сказал он.
— Это может означать, что у него началось заражение крови.
Таннер распахнул шинель Гулбранда, собираясь сменить повязку на ране. В ноздри ему ударила волна отвратительного запаха — у полковника явно началась гангрена.
— Я знаю, что долго мне не протянуть, — сказал Гулбранд.
— Мне очень жаль, сэр. Если бы вы позволили нам спустить вас в долину…
— Это уже ничего не изменит. — Он сжал руку Таннера. — Скажите, сержант, могу я положиться на вас?
— В том, что я выведу отсюда ваших людей? Не знаю, сэр. У нас появилось несколько новых проблем. Но в одном вы на меня положиться можете — я сделаю все, что в моих силах.
Гулбранд повернулся к штатскому:
— Сандвольд? Вы не оставите нас наедине, ненадолго?
Штатский встал, отошел к Нильсену. Гулбранд некоторое время смотрел ему вслед, потом сказал:
— Мы должны были находиться рядом с королем. Я провел в его гвардии двадцать лет и предан ему безгранично. Потому-то король и выбрал меня для выполнения этого задания.
Он помолчал, потом шепотом добавил:
— Девятое апреля было ужасным днем.
Немцы атаковали Осло. Скоро стало ясно, что удержать столицу не удастся. Премьер-министр Нигаардсвольд убедил членов правительства покинуть Осло и двигаться на север. Король, получив известие об этом, решил, что он и его сын, кронпринц Олаф, должны отправиться с ними. И вскоре после этого призвал к себе Гулбранда. Король Хокон пожелал, чтобы полковник подобрал двенадцать человек, которые станут его телохранителями. Гулбранду также предстояло остаться при короле, который отдал ему на хранение немалое количество документов и драгоценностей.
Поезд на Хамар отходил следующим утром, в семь.
