— А ты в действительности гораздо красивее, чем на фотографиях.
— А ты цел и невредим, папа.
— Да, и я больше никуда не уйду.
— Без меня — никуда, — сказала Флорентина и ещё раз обняла его.
Все последующие дни Флорентина приставала к отцу с просьбами рассказать ей о войне. Видел ли он генерала Эйзенхауэра? Нет. А генерала Паттона? Да, виделся минут десять. А генерала Брэдли? Да. А немцев? Нет, но был случай, когда он помог спасти раненых солдат, попавших в засаду при Ремагене.
— И что там случилось?
— Достаточно, юная леди! Ты донимаешь меня сильнее, чем сержант перед парадом, — вынужден был оборвать Авель расспросы дочери.
Мисс Тредголд напомнила, как ей повезло, что её отец вернулся домой целым и невредимым, в отличие от многих отцов её одноклассников. А когда Флорентина услышала, что отец Эдварда Винчестера потерял руку под городом Бастонь, она выразила ему свои сожаления.
Авель быстро вернулся к привычному укладу. Джордж Новак, как Авель видел из его годовых отчётов, прекрасно управлял отелями в его отсутствие.
От Джорджа Авель узнал о том, что конгрессмен Осборн избран в Конгресс на пятый срок. Он попросил секретаря соединить его с Вашингтоном.
— Мои поздравления, Генри! Можете считать себя избранным в совет директоров.
— Благодарю вас, Авель. Вам будет приятно узнать, что я приобрёл шесть процентов акций «Лестера», пока вы за границей угощали наших генералов деликатесами, приготовленными на примусе.
— Отлично, Генри. А каковы надежды на то, что мы получим в наши руки вожделенные восемь процентов?
— Шансы очень неплохие. Питер Парфит, который собирался стать президентом «Лестера» ещё до появления Каина на сцене, любит его как мангуста гремучую змею. Питер ясно дал понять, что готов расстаться со своими двумя процентами.
— И что нас держит?
— Он просит за свой пакет один миллион долларов, потому что догадался, что нам нужны его акции, а на рынке осталось не так много акционеров, у которых их можно купить. Но миллион долларов — это много выше их биржевых котировок, на которые вы приказали мне ориентироваться.
Авель посмотрел на расчёты, которые Генри оставил у него на столе.
— Предложите ему семьсот пятьдесят тысяч!
На этом разговор закончился.
Когда Джордж зашёл к Авелю, он размышлял о значительно меньших суммах.
— Я позволил Генри взять в твоё отсутствие кредит, который он до сих пор не вернул, — признался Джордж.
— Кредит?
— Так его назвал Генри, не я.
— Кто кого дурачит? И сколько? — спросил Авель.
