– Да не дрейфь, мазута. Прорвемся! – полковник будто прочитал его мысли, потрепал Игорю волосы на макушке. – Лучше помоги своим бойцам окопать машину. Да не халтурьте! По самые башни зарывайтесь!
– Есть, товарищ полковник! Разрешите идти?
В голове пусто, на душе – камень. Хотелось бежать без оглядки! Внезапно начал сдавливать горло воротник комбинезона, стало трудно дышать. Игорь рванул воротник, тяжело выдохнул, по щекам скользнули слезы. В голове тут же ударило полковничье «сопли подбери, лейтенант!». Игорь спохватился, набрал в грудь побольше воздуха и уверенно шагнул вперед. В метрах ста сквозь надвигающуюся темноту проступает его родной Т-28. На башне, словно огромная рана, виднеется след от снаряда. Игорь улыбнулся, около брони бездельничают его танкисты.
Но бездельничать долго не пришлось. По команде лейтенанта все вооружились шанцевым инструментом и в надвигающемся закате исправно работали лопатами. К полуночи их Т-28, как и советовал полковник, зарылся по самые башни. Не ленился даже Рома Демин, орудовал лопатой за двоих, мрачно приговаривал: «Чем глубже окоп, тем дольше проживешь». Семен даже жаловался, что ход пулеметов в малых башнях вниз ограничен – двинешь рукоятью, дуло упирается в землю. Пришлось переднюю часть капонира слегка подкопать.
До рассвета еще часа два, ребята валятся с ног, однако никто не спит – все всматриваются в пугающую ночную даль. Вон Ромка Демин молча жует свой НЗ, Баир глазеет в долину, бегает взглядом по облитому лунным светом искореженному металлу, часто вздыхает, курит папиросу одну за одной. Игорю табак уже не идет – накурился до тошноты. Попробовал пожевать пресную галету, откусил кусок, с трудом проглотил – в горло не лезет. Остается лишь смотреть в ночь, вспоминать родную Москву, чистый зеленый дворик, грохочущую подземку-метро. Лейтенант улыбнулся, сейчас бы кваску холодного, того самого, что продает тетя Клава на углу Малой Бронной. Или ситро из продуктового на улице Коминтерна. Следом в памяти возникла хрупкая фигурка в голубом платье, белокурые волосы и зеленые глаза. Настя… Настенька…
Игорь тихонько ухмыльнулся, мотнул головой. Подумаешь – разок станцевали, что ж теперь, ее в жены брать? – ерничает про себя Протасов. Никто ведь никому ничего не обещал. Да и за войну мало ли чего может случиться…
Семен неслышно подсел к Игорю, тоже уставился на всполохи на горизонте. Причудливыми рыжими, красными росчерками, будто акварель на мокрой бумаге, они раскрашивают беспокойную ночь.
