Горобец демонстративно протянул густо заляпанную кровью ладонь.
– Повезло тебе, ротный, – с легкой улыбкой произнес Роман Демин.
– Точно! – радостно сказал Игорь, но тут же его голос скатился до шепота, стал запинаться. – Это когда самолет… в общем… пулеметами рядом идущего мужичка скосило…
Танкисты опустили хмурые головы.
– Хорошо… Это слава богу, – кивнул капитан и добавил, повысив голос: – Слушай мою команду! Наша задача, как можно быстрее пробраться к вокзалу, погрузиться на ожидающие нас…
Капитану не дал договорить грохот – наконец открыли огонь подоспевшие со станции зенитчики. Небо наполнилось черными кляксами-разрывами, но «мессер» легко уходит от огня зенитчиков. Но на очередное пике заходить не стал. Он предпочел скрыться в облаках, напоследок покачав огромными белесыми свастиками на крыльях.
– Вот сволота!.. – с ненавистью бросил капитан. – Уже второй раз за день! Повадилась, курва, летать тут – управы нет на него.
– Как так – второй раз за день? – в недоумении спросил Игорь. – А где же наши… Где наши красные орлы? «Сталинские соколы»?
Капитан бросил на него суровый взгляд, сплюнул на землю.
– Нету их, лейтенант, – процедил он.
– Да как же так, – произнес растерянно Игорь. Он в недоумении крутит головой по сторонам. – Как так нет?!
– Разговорчики, лейтенант! – грубо оборвал его капитан и приказал: – Отставить разговоры. Все – за мной!
Капитан уверенно зашагал вперед. Рукав на кителе повис, едва держится, по спине ползет огромная дыра с рваными краями – видимо, и ему досталось в давке.
Игорь в полной растерянности смотрит то на него, то на своих танкистов. Те тоже непонимающе переглядываются, пожимают плечами, но без лишних слов двинулись вперед. Есть в небе «сталинские соколы» или нет – капитан приказал идти на станцию и тут ничего не поделаешь.
Игорь вздохнул, бросил еще раз взгляд в небесную синеву и зашуршал гравием вслед за быстро удаляющейся фигурой капитана.
До станции добрались быстро. Правда, пришлось и попрыгать и поползать: обходить бесконечную вереницу платформ и вагонов не было никакой возможности.
Но Игорь будто и не замечал препятствий. Шел вперед, где надо – почти ползком пролазил под вагонами. А перед глазами то и дело всплывает хищный оскал немецкого самолета, яркие вспышки выстрелов, крупнокалиберные пули с шипением рвут воздух и с хрустом вонзаются в тело рядом бегущего мужичка. Протасов даже помнит выражение его лица в последнее мгновение перед лютой смертью. Испуганное и одновременно удивленное.
