Все молчат. Деревушкин первым уходит в дом. Остальные,
переглядываясь, следуют за ним.
Голос за забором: "Хозяйка! Малинки не надо?"
Раиса Павловна (уже в дверях). Не надо, не надо!
Сцена пуста.
Медленно идет занавес
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
Там же в августе. Позднее утро. За чайным столам сидят
сестры Раиса Павловна и Анна Павловна. На коленях у Анны
Павловны несколько книг и брошюр. Сестры говорят
вполголоса.
Анна Павловна (продолжая разговор). Раиса! Я не хочу об этом думать, но весь ужас заключается в том, что, если не дай бог с ним что-нибудь случится, закон будет не на твоей, а на их стороне! А это значит, что и дача, и библиотека, и обе коллекции, которые он собирал всю жизнь, - одним словом, все, буквально все будет разделено между всеми наследниками - между тобой и его дочерьми.
Появляется домработница.
Домработница. Раиса Павловна! У нас картошка вся!
Раиса Павловна. Хорошо. Сварите кашу. С изюмом.
Домработница. Сварю. (Уходит.)
Раиса Павловна. Ты, кажется, хотела с кем-то посоветоваться. Тебе это удалось?
Анна Павловна. Ну, а как ты думаешь? Нет, я буду сидеть сложа руки и ждать, пока у тебя всё отнимут!
Раиса Павловна. Что ты узнала?
Анна Павловна. Что все так и будет, как я тебе только что объяснила. Конечно, в том случае, если не будет завещания.
Слышны голоса. Из дома выходит на веранду Никологорский.
Сестры умолкают.
Никологорский (потирая руки). Сто лет! Сто лет!
Раиса Павловна (профессору). Что вы говорите, Савелий Савельевич? Какие сто лет?
Никологорский. Сто лет, говорю, можно прожить с таким сердцем, как у Платона Петровича! Шумов нет. Тоны чистые. Пульс отличный. Кровяное давление, как у юноши. Не по возрасту молод ваш благоверный, Раиса Павловна! Следить за ним надо!
Раиса Павловна. В каком смысле?
Никологорский. В прямом смысле. В самом наипрямейшем! "Любви все возрасты покорны", а при таком богатырском здоровье тем более... Одним словом, просьба ваша выполнена, драгоценнейшая соседка! Супруг освидетельствован во всех деталях. Диагноз выведен: здоров!
Раиса Павловна (упавшим голосом). Большое вам спасибо, Савелий Савельевич! Ну, а как все-таки ваше мнение насчет парашюта? Можно ему прыгать?
Никологорский (пожав плечами). А почему нет, если ему так хочется? Почему нет?
Раиса Павловна. Но, согласитесь со мной, Савелий Савельевич, это все же как-то неестественно человеку в его возрасте, в его положении добровольно так рисковать! Ему не двадцать лет!
