— Уже завтра мы должны быть в окрестностях бывшей столицы Ниневии, — проговорил, вытирая запотевший лоб, Аллей, — там расстаемся. Мы с Наталис отправимся дальше, а ты, Эйнес, со своим спутником вернешься обратно.
— Но как же, государь… — протестующе начал адъютант, но его прервал наследник:
— За меня и царевну не беспокойтесь. А чтобы вы без меня не попали в немилость к фараону, на, возьми! — и царевич протянул своему спутнику небольшую золотую пластинку с выгравированной надписью: «Предъявитель сего свободен в своих действиях и поступках. Пентсуфр». — Этот знак есть только у трех самых влиятельных людей Египта и защищает их во всех опасных для них ситуациях. Отец не может быть несправедлив к человеку, обладающему этим символом.
Эйнес покачал головой:
— Но без нас вы можете заблудиться и погибнуть здесь! Гораздо надежнее держаться вместе…
Как бы в подтверждение его слов ветер сделал резкий рывок, и, казалось, целый бархан обрушился на путников, осыпав их раскаленным песком и не дав наследнику ответить на это восклицание.
Протерев засыпанные песком глаза, Аллей прокричал сквозь завывание ветра:
— Надо спешить вон к тем скалам. Быть может, это первый признак надвигающегося кошмара!
Но, к счастью, ненастье оказалось кратковременным, и через полчаса вершины барханов уже не напоминали действующие вулканы. Но мимолетный смерч сделал свое дело: он стер с поверхности пустыни все следы, и преследователи, тщетно покружив в поисках беглецов и не дойдя до них каких-нибудь полтора километра, повернули обратно, потеряв надежду на удачу. В преддверии надвигающихся сумерек никто из них не сомневался в бесполезности дальнейших поисков.
Военный министр по звездному небу определил путь, и через несколько часов его отряд уже приближался к окраине спящего города.
Ну а беглецы, укрывшись в расщелине одной из небольших скал, удобно расположились там, перекусили и, благополучно проведя ночь, рано утром отправились дальше. По дороге миновали два селения, а к вечеру оказались в окрестностях большого города.
— Боже, — прошептала Наталис, — ведь это мой город и моя страна!
Аллей повернулся к Эйнесу и горячо пожал ему руку:
— Благодарю за службу! Пришло время расстаться. Отправляйтесь в Мемфис, — помолчав, добавил: — я тоже вернусь…
— Когда?
Лицо царевича нахмурилось, но глаза горели решительным огнем:
— Об этом знают только боги…
Простившись, они разъехались, чтобы никогда больше не встретиться… Гороскоп, составленный финикийским проповедником, не солгал и на этот раз, предрекая Эйнесу печальный конец в песках.
