Узнав, что их небесная пища исчезла, Лавочница не удивилась, а только покачала головой, словно бы говоря: «Ай-ай-ай, а я ведь вас предупреждала!» Потом ласково погладила их обоих по голове и успокаивающе проговорила:
— Ну ничего-ничего, мои дорогие, хорошо, что у вас есть я, со мной вы не пропадёте. Я вас никогда не оставлю, не тревожьтесь!
Адамису с Иветтой стало тепло и уютно, словно бы большая курица-наседка взяла их, цыплят-несмышлёнышей, под своё крылышко. Хотелось ни о чём не думать, ни о чём не беспокоиться, а просто слушаться эту добрую толстушку, так пекущуюся об их благе.
Когда с покупкой продуктов было покончено, Лавочница вдруг предложила:
— А не желаете ли купить себе какую-нибудь обувь, мои хорошие?
— Что это такое — «обувь»? — спросил Адамис.
— Это такие штучки, которые надевают на ноги, чтобы было удобней ходить. Вот как у меня. — И она продемонстрировала свои большие чёрные лакированные туфли с красными бантами.
— Нам твоя обувь не нужна, спасибо, — ужаснулся Адамис, представив на своих ногах эти жуткие приспособления. — Я люблю ходить босиком, это так приятно!
— Когда земля станет жёсткой и будет ранить ваши нежные ножки, тебе будет уже не так приятно, — заметила Лавочница.
— Этого не может произойти! — воскликнул Адамис.
— Вот как? Разве земля уже не стала менее ровной, чем была раньше? Всё изменчиво в этом мире, нельзя доверять ему!
Адамис не знал, что возразить на эти слова. Ведь мир действительно менялся, и менялся не в лучшую сторону! Он снова подумал о том, что Иветта была права, когда говорила, что надо заботиться о будущем. А добрая Лавочница так беспокоится о них в отличие от мира, который преподносит им только неприятные сюрпризы. Надо верить этой хорошей сердечной женщине!
Ловкие руки Лавочницы тем временем уже вытащили откуда-то с полок две пары ботинок. Иветта принялась натягивать пару поменьше себе на ноги. Адамис же молча осматривал «благо цивилизации», как охарактеризовала обувь Лавочница. Он так и не понял, что такое «цивилизация», как она ни пыталась это объяснить. Ботинки были, конечно, получше, чем кошмарные туфли с бантами, но всё же Адамис не решился их надеть. Он просто связал их вместе шнурками и повесил себе на шею, решив до последнего ходить по земле босиком.
* * *
Шли они молча, думая каждый о своём. Иветта медленно ковыляла в новых башмаках, то и дело оступаясь и чуть не падая. Вскоре башмаки натёрли ей ноги, поэтому пришлось их снять и нести дальше в руках. Хорошо, что Лавочница дала им впридачу сумку, куда сложила купленные ими продукты. Туда же Иветта положила и свою обувь. Заметив, что она с трудом тащит сумку, Адамис молча забрал её ношу и понёс дальше сам. Несмотря на то, что теперь голод им не грозил, на душе у него было как-то муторно. Что ждёт их впереди? Какие новые испытания и невзгоды? Реальность переставала нравиться ему, жизнь казалась каким-то вечным тяжким бременем, как эта самая сумка с продуктами. Но куда уйти от неё? Однако как бы ни было ему сейчас тяжело, любимая не должна страдать от того, что страдает он сам. Она не должна видеть его, своего защитника и опору, в таком жалком виде. Адамис решил сделать свою душу невидимой для Иветты до той поры, пока снова не почувствует себя уверенным и сильным.
