— Задавай.
— Ты ведь, Иван Иванович, по предыдущей должности был начальником Управления общественного порядка. Я ничего не путаю?
— Не путаешь.
— Тогда скажи: есть ли в России кто-нибудь, кто поддерживает чеченских сепаратистов? К тебе ведь стекалась информация чуть ли не из каждой точки страны.
— Есть, есть такие силы, как не быть?
— И что же они? Снабжают террористов оружием, деньгами, доставляют в Чечню боевую технику?
— Всякое бывает.
— Но если милиция их знает, почему не арестует?
— У внутренних органов есть на подозрении ряд лиц. Если нам удается обнаружить бесспорные доказательства в их противоправной деятельности, мы их арестовываем, можешь не волноваться. Но дело это тонкое. Нужны неоспоримые доказательства, чтобы не наломать дров.
— Послушай, Иван Иванович, но ведь в каждом крупном городе имеются чеченские диаспоры. А в Москве она вообще огромная и очень мощная, я Москву, слава богу, хорошо знаю, как и Московскую область.
— Есть такие диаспоры, это верно. Они существуют легально, и мы знаем их лидеров. Но ведь это еще ничего не доказывает. Нельзя огульно обвинять всех чеченцев, входящих в диаспору, в пособничестве бандитам и террористам. Это было бы неправильно. Более того, многие из них осуждают действия боевиков, и хотят только одного: мирно жить и зарабатывать на хлеб.
— Откуда эти сведения?
— Я сам много разговаривал с представителями чеченских диаспор многих крупных городов России.
— Видимо, так и есть, — подумав, согласился Дубов. — С другой же стороны, и среди представителей других национальностей, в том числе и русских, наверняка есть пособники боевиков.
— Все диктуется только общими интересами. Сам знаешь: преступность не имеет национальности.
— Старая как мир истина.
— Пособники террористов есть, к сожалению, и в высших эшелонах нашей власти, — сказал Матейченков. — Поэтому и получается так, что самые секретные документы Генерального штаба оказываются в руках чеченцев раньше, чем они попадут к тем, для кого предназначены. Отсюда и чрезмерные наши боевые потери, и вечная неразбериха…
— Заговорил ты, Иван Иванович, о неразберихе, а я тут же вспомнил Афганистан… Знаешь, он в последнее время мне часто снится. Там тоже все происходило, как ты сегодня выразился, по Францу Кафке. Но в Афгане было столкновение совсем другого порядка. Столкнулись два как бы потока времени, две разные эпохи: современность и Средневековье, что ли. Нет, лучше сказать два века: железный и каменный…
