— Из каких деталей?
— Не могу сказать в точности… Наверно, тоже из-за границы.
— Вот тут, Николай Константинович, боюсь, ты ошибаешься.
Матейченков задумался.
— Ты подробности знаешь об этом подпольном сборочном цехе? — спросил он после непродолжительной паузы.
— Некоторые.
— Тогда скажи, там не собиралась снайперская винтовка последнего поколения?..
— Точно! — воскликнул полковник. — Так вы об этом деле знаете?!
— Первый раз слышу…
Петрашевский понял, что генерал вдаваться в подробности не намерен.
— У наших лазутчиков оптика хорошая, ее, кстати, у чеченцев и отняли, — продолжил он свой рассказ. — Ребята с безопасного расстояния наблюдали за аулом в течение нескольких недель, пока разобрались, что там происходит. И я разок побывал там с ними, посмотрел в цейссовский бинокль на дальний аул, с виду такой мирный… Но порядки там оказались драконовскими…
— Продолжай.
— Кормили пленных хорошо, однако за малейшую провинность жестоко наказывали. Потом уже, после удачной акции, мы кое-что узнали. Четверо наших ребят решили сделать подкоп, чтобы убежать из ямы. Чеченцы их застукали сверху, вытащили на свет божий и предали шариатскому суду.
— Казнили?
— Но как! На виду у всех глотки перерезали. Да не просто перерезали — головы целиком отчекрыжили и посадили на колья!.. Пленных заставили смотреть на эту казнь, их окружили охранники, направив на них автоматы. Шевельнешься — и конец!
— Как же вы их освободили?
— Довольно хитрым способом. Над самым аулом возвышается здоровенная гора. Можно сказать, Эльбрус местного значения. Видимо, чеченцы считали ее неприступной. По крайней мере, для русских. Остальные подходы к аулу у них охранялись и были пристреляны, а гора оставалась вне зоны внимания. На том я и построил свой план. Отобрал у себя в лагере несколько бывших альпинистов…
— Есть и такие?
— Кого у меня там только нет! Есть даже мастер черной магии… Потренировались мы с моими альпинистами, благо, гор для этого вокруг хватает, любой степени сложности. А потом я объяснил ребятам боевую задачу…
— Десантирование?
— Что-то вроде того. Склон горы был почти отвесным. Мне кажется, до нас вообще никто из людей по нему не взбирался: необходимости не было. А тяжесть с собой у нас была немалая: оружие, взрывчатка, продукты, вода… Ну и альпинистские причиндалы, само собой.
Добрались мы до подножия, передохнули немного. Ребята отменно наловчились расслабляться и отдыхать за короткий срок, а это, доложу я вам, немалое искусство. Потом я к ним обращаюсь, наша цель, говорю, во-он тот уступ. Приступаем к подъему, все боевое снаряжение — с собой. Подъем опасный. Там тебе и ущелья, и провалы, и вертикальные стенки — все по полной программе. Если кто сорвется, пеняйте на себя. Кричать нельзя. И даже голос подавать — тоже нельзя. Потому что это может сорвать операцию.
