— Вы будете учить меня работать?
— Нет, и не собираюсь! Но вы можете со стопроцентной гарантией поручиться, что террористы в какой-то момент не решили сорвать куш и уйти в тень? Ведь, насколько я правильно понял, все они наемники, а для наемника главная составляющая — деньги. И, наконец, посвящали ли заказчики их в свои планы? Или операцию специально разработали для получения крупной суммы, а предыдущие взрывы — демонстрация силы и готовности идти до конца.
— Это — ваши личные домыслы! — повысил голос Сажин. — Разрешите идти, товарищ генерал?
— Не кипятись. — Наумов закрутился на кресле, глядя куда-то под стол. — Константин Юрьевич прав. Мы не имеем права без должного внимания относиться к подобным сообщениям. Речь идет не о чем-то абстрактном, а о жизнях людей.
Вычеров приосанился и с победным видом взирал на полковника.
— К вам в студию выедут специалисты. Аппаратуру поставим на прослушивание. А дальше, по обстоятельствам…
* * *
В офис телекомпании Наумов и Сажин подъехали без четверти шесть. На входе их уже ждали.
Курьер повел по нескончаемому коридору к лифту. Поднявшись на пятый этаж, они попали в новый коридор, покрутившись по которому, вышли к стеклянным дверям с логотипом «ТВ — 6».
В заставленном столами и компьютерами зале их встретил Константин Вычеров.
— Проходите, — он пригласил в приемную.
У стола, проверяя подключенную к телефону аппаратуру, возился техник. При виде генерала он вытянулся, но тот досадливо махнул, дескать, не время…
— Работает?
— Как часы, — бойко ответил техник. — Запись будет вестись на наш компьютер. Но если разговор не уложится в минуту, мы не в состоянии определить точку, откуда пойдет сигнал.
— Угу, — неопределенно буркнул Наумов, садясь к столу.
Сажин задрал рукав пиджака, сверяясь с часами.
— Без пяти, — заметив его движение, сказал Вычеров.
Заложив руки за спину, Сажин прошел к огромному окну, глядя на соседнее здание.
Мелодично запиликал зуммер. Сажин непроизвольно вздрогнул.
Вычеров снял трубку и присел на краешек стола.
— Телекомпания…
— Я знаю, куда звоню, — перебил его тот же картавый голос, что утром с кассеты требовал миллионы. — Как обстоят наши дела?
— Видите ли… — неуверенно пробормотал журналист и нажал кнопку громкой связи.
— Вы передали наши условия спецслужбам? Тогда слушайте внимательно.
Теперь говорившего слышали все, находившиеся в приемной.
— Три миллиона американских долларов, стодолларовыми купюрами, должны быть готовы к завтрашнему дню. Упакуете их в спортивную сумку и завтра, в одиннадцать часов, оставите в пустой машине на Охотном Ряду, рядом с Госдумой. Повторяю, в машине никого быть не должно! После того, как наш человек заберет ее и доставит в безопасное место, вы получите подтверждение о прекращении нами подрывной деятельности…
