Взвалив здоровенный кислородный баллон на плечи, мы поднялись на лифте из цокольного этажа на третий. Высчитав, что нужная мне палата — по коридору пятая справа, я указал на нее кислородчику. Тот сразу постучался и прогундосил: «Эй, мамочки! Слесаря-гинекологи пожаловали!» После чего уверенно толкнул дверь свободной рукой и вошел в палату. Я последовал за ним, поддерживая баллон.
Из шести коек заняты были только пять. Меня почему-то этот факт сразу насторожил.
— Где тут у вас неисправности? — спросил мужичонка-кислородчик, не выходивший из-под моего психоконтроля.
— У нас сифонит кислородный прибор у умывальника… — сказала одна из женщин, а остальные, не обращая на нас внимания, продолжали заниматься своими делами.
— Утечка кислорода, — значительно произнес мужичонка, вооружаясь гаечным ключом.
Я интуитивно почувствовал, что Виктории в палате нет.
— Простите, а Соболеву перевели? — спросил я.
— Еще утром! — ответила все та же женщина. — Мы тут маемся на сохранении, а она отмучилась… В родблок взяли. По идее, должна бы уже разродиться…
— Отнесем кислородный баллон в родблок! — приказал я кислородчику.
Тот только почесал затылок.
— Дело осложняется, начальник! Там нам придется переодеваться во все стирильное, а я этого не выношу.
— Ничего, я сам справлюсь, — успокоил его я. — Только сначала поможешь мне дотащить баллон до входа.
— Это завсегда!
Оказавшись в родильном блоке, я сразу почувствовал, что в нем своя, особая атмосфера. Атмосфера страха, боли и надежды. Через стеклянные перегородки боксов я видел рожениц, ощущал такую сильную энергетику страха, исходящую от них, что никак не мог сосредоточиться на поисках Виктории.
«Как же мне разыскать ее среди других? — думал я. — Попробую действовать методом дедукции. Если Вика еще совсем молоденькая, то женщин средних лет можно сразу отсеять.
Я обошел весь родблок из конца в конец. Самая молодая роженица находилась в самом крайнем боксе. И состояние у нее, похоже, было тоже крайним…
— Позовите доктора! — умоляла она меня, выглядывая из-под простыни. — Очень прошу, позовите доктора! У меня начинается!.. Ой, не могу больше!
Я сделал вид, что копаюсь в кислородном приборе, а сам пытался установить контакт с Викой, но говорить с ней сейчас было бесполезно. А тут еще в бокс вошли две акушерки и врач.
— Что, милая? — обратилась одна из акушерок к роженице, не обращая внимания на мое присутствие. — Больно? Тужиться надо! Тужиться!
Затем она довольно небрежно сдернула с тела молодой женщины простыню и стала проделывать какие-то манипуляции. Отчего роженица закричала еще сильнее.
