Я поднял воротник своего плаща и спрятался под навес пристанционной торговой палатки. Там я простоял минут десять в ожидании, что дождь вот-вот кончится.
Пока я так стоял, мне припомнилось то, что я знал о жизни Виктора еще до его приезда в Москву. Он любил свой провинциальный шахтерский городок, в котором начал заниматься спортом. Он часто и взахлеб рассказывал мне, как однажды на тренировку к ним в спортшколу пришел сам прославленный полутяж Александр Медведь — трехкратный олимпийский чемпион по вольной борьбе. Он-то и «благословил» его на серьезные занятия спортом, порекомендовал хорошим тренерам из большого спорта. А еще Виктор часто вспоминал, как его отец — метр с кепкой — спокойно поднимал мешок угля одной рукой после трудового дня и тащил его домой. «Здоровый был мужик, хотя по виду и не скажешь», — по-доброму улыбаясь, часто говаривал он.
Наконец дождь перестал сеяться и я решил, что с меня не убудет, если я добегу до моста и вернусь обратно до нового «приступа» непогоды.
Конструкции длинного железнодорожного моста, на который я взошел, гудели и постанывали от ударов ветра. Мимо промчался товарняк, обдав меня с ног до головы водяной пылью, но я на это даже не обратил внимания.
«Вот здесь это и произошло», — подумал я. Откуда мне стало известно, что именно с этого самого места Воробьев бросился в свинцово-мутные воды Клязьменского водохранилища, перешагнув даже не просто мостовое ограждение, а черту, отделявшую жизнь от смерти? Не знаю, но я всегда достаточно точно узнаю места, где недавно произошли несчастья. Бывает, идешь-идешь по дороге в толпе других людей, спешишь по делам и вдруг — раз! — и остановишься, как вкопанный. Тебя толкают, клянут на чем свет стоит, а ты стоишь столбом и видишь, что в этом самом месте несколько часов назад человека ударили ножом в сердце…
Все это началось у меня еще в студенческие годы, когда мы с друзьями часто отправлялись с рюкзаками бродить по Подмосковью, проводя бессонные ночи у костра с песнями под гитару. Именно во время одного такого похода мне и «посчастливилось» очень близко познакомиться с шаровой молнией… Позже, когда я немного очухался, друзья сказали мне, что уже и не чаяли моего возвращения в этот суетный мир, поскольку на лицо были все признаки клинической смерти: отсутствие дыхания, остановка сердца и все такое прочее. Говорят, первое, что я сделал, когда открыл глаза, то указал пальцем на одного из сокурсников по медицинскому институту по прозвищу Лепила и провещал: «Тебе срочно надо показаться врачу-специалисту по поводу начинающегося опухолевого процесса в головном мозге». При этом Лепила так перепугался, что тут же собрал свои вещички и уехал в город. Позднее выяснилось, что я не ошибся с диагнозом, чем, возможно, спас жизнь приятелю…
