– Разумеется, он твой сын! Почему бы иначе я в такой спешке вышла замуж за Генри Марлбрука после того, как ты бросил меня? – Слова яростным потоком полились с ее губ. – Но не вздумай даже пытаться отнять его у меня, я не позволю тебе сделать этого, Доминик!
В ее глазах мелькнуло опасное выражение, сейчас она напоминала тигрицу, вступившуюся за своего детеныша с яростью, безжалостностью, силой и абсолютной решимостью. Доминик понял, что она будет защищать ребенка до последнего вздоха.
– У меня и в мыслях не было пытаться отобрать его у тебя. – В голове снова прозвучали слова миссис Тэттон: «…после того, как он с тобой обошелся». Теперь ему была понятна враждебность пожилой женщины. Он вспомнил собственные слова Арабеллы: «…после того, как ты бросил меня…» От неприятного предчувствия у Доминика зашевелились волосы на затылке.
– Ты говоришь так, словно в нашем разрыве виноват я, – медленно произнес он.
– Как ты смеешь это отрицать?! – бросила она в ответ, одарив его яростным взглядом. – Ты просто взял и исчез, не сказав ни единого слова. Не подумав о моих чувствах, о том, что ты, возможно, оставил позади. Мне было всего девятнадцать лет, Доминик! Всего девятнадцать!
Кровь застыла в жилах. В животе заворочался холодный, липкий ужас.
– Что ты имеешь в виду, Арабелла?
– Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду! – закричала она.
– Вовсе нет. – Доминик заставил себя сохранять спокойствие, продолжать этот разговор, несмотря на терзавший его страх, пробиравший до костей. – Скажи мне.
– Джон Смит увидел, как мы выходили с сеновала Фишера в тот последний день. Он сказал об этом моему отцу, а отец стал расспрашивать меня. Он уже все понял, Доминик, я не смогла ему солгать. Он рассердился и был очень разочарован во мне и тут же отправился к твоему отцу, герцогу, сообщил ему, что нашу помолвку необходимо как можно скорее узаконить и устроить свадьбу.
Доминик понятия не имел о том, что мистер Тэттон нанес его отцу визит с подобной целью. Его посетила ужасная догадка. Он сразу же понял, как поступил его отец.
– Почему ты вообще заставляешь меня рассказывать тебе об этом? – вскрикнула Арабелла. – Разве мало было жестокости в том, как ты поступил со мной? Зачем усугублять?
– Рассказывай.
Она оттолкнула мужчину и попыталась отвернуться, но он схватил ее за плечи и снова притянул к себе, зная, что должен услышать каждое слово о том кошмаре, в который превратилась ее жизнь.
– Бога ради, Арабелла! Скажи мне! – настаивал он. – Что сказал мой отец?
