– Клементина, все в порядке, ты в безопасности.
И она будет в безопасности, пока он отвечает за нее. Карим мысленно дал слово: он сделает все, чтобы она благополучно добралась до Растаана, даже если это будет последнее, что он сделает. Он не позволил себе заострить внимание на том, что обещание он дал самой Клементине и оно не имеет отношения к долгу перед семьей Набила.
– К… Клемми… – Ее голос был хрипловатым, дыхание оставалось сбитым, и это щекотало его нервы.
– Что?
– Клемми, – повторила она чуть громче. – Мои друзья зовут меня Клемми.
– Вот кем мы приходимся друг другу? Друзьями?
Борьба с сексуальным голодом, который вспыхнул с новой силой, исказила вопрос, сделала его грубым. Настроение девушки мгновенно изменилось. Она нахмурилась, прикусила нижнюю губу и после короткой паузы пожала плечами. Карим не смог распознать ее реакцию – не с теми запретными мыслями, что витали у него в голове, заставляя пылать от желания. Клементина была так близко, что он наслаждался дразнящим ароматом ее тела. Хлопковые боксеры едва скрывали, если вообще скрывали, болезненную твердость, вызванную этими мыслями.
– Как скажешь, – пробормотала она. – В конце концов, кем еще мы можем быть?
– Ты права конечно же. – Карим медленно кивнул. Затем, заметив, как она дрожит, нахмурился. – Залезай под одеяло, тебе надо поспать.
Она с вызовом посмотрела на него:
– Я не хочу спать. Боюсь закрыть глаза. Все вернется.
– Тебе необходимо отдохнуть…
А ему надо убираться к чертям, подальше от Клементины, прежде чем он накинется на нее, одержимый безумной страстью.
– Ты меня не обнимешь?
Этого Карим никак не ожидал.
– Клемми… – Его голос был глубоким и низким, и только когда он произнес имя, то понял, что назвал ее так, как она просила.
Розовый язычок девушки скользнул по губам, оставляя влажный блестящий след и сводя его с ума. Голод охватил Карима, вынуждая его стиснуть зубы и простонать.
– Пожалуйста, обними меня. Побудь со мной, пока я не засну, – попросила она.
Клемми откинула одеяло и подвинулась, освобождая место для Карима. Это движение открыло его взору ее стройные длинные ноги, и у него пересохло во рту. Он попытался объяснить, что это сумасшествие, что это неправильно, но у него пропал голос, а Клемми снова заговорила, приняв молчание за согласие:
– Я не засну, если тебя не будет рядом. К тому же тебе на полу, наверное, очень холодно без одежды.
Ему было холодно. Невзирая на камин. Его тело стремилось к теплу, под одеяла. Но еще больше – в ее объятия.
