– Почему Лондон? – Он сделал эффектную паузу, желая больше заинтриговать, и наконец не без самодовольства произнес заветное слово: – «Хэмптонз».
– Не может быть! – выдохнула Ева.
Данте решил, что она имитирует интерес, как опытная соблазнительница. Тем не менее он гордо улыбнулся. Сделка уже почти состоялась. Скоро он станет владельцем.
– «Хэмптонз» – самая роскошная сеть магазинов, – восхищенно протянула Ева.
Данте не удивился ее реакции. Для женщин вроде Евы магазины подобны райскому саду, а шопинг может вызвать оргазм. Он почти физически ощутил ее обнаженное тело, изгибающееся, как лук, под его ласками, губами…
Громкий женский голос вторгся в сладкие грезы, Данте вздрогнул. Утомительная работа и долгое воздержание дают о себе знать. Ему необходимо срочно заняться сексом, и Ева здесь ни при чем.
– Дамы и господа! Прошу приветствовать соучредительницу нашего фонда – Еву Сент-Джордж.
Послышались аплодисменты. Данте увидел, как кровь отхлынула от щек Евы.
– Ева? Что с тобой? – забеспокоился он.
– Все нормально, – ответила Ева ровным голосом. Она снова, в который раз, ввела его в заблуждение.
– Не сомневаюсь. – Данте глянул на красивую распорядительницу, ожидавшую на подиуме. Если верить записке, которую та сунула ему в руку, сегодня вечером ему предлагается индивидуальное эротическое шоу. – Покажи им, Ева Сент-Джордж, принцесса прессы.
В этот момент она впервые открыто взглянула ему в лицо. В ее глазах сверкала неприязнь. Неужели она еще злится после того, как он просидел с ней рядом целых десять минут? Что ей надо?
Все гости ждали, наблюдая за ними.
– Все будет хорошо, – сказал он, впервые с удивлением заметив ее короткие неухоженные ногти. – Иди.
– Послушай, Данте, если я попрошу об одной-единственной вещи, ты сделаешь?
Он насторожился: женщины и услуги – рискованное сочетание. В жизни надежны только три вещи: собственность, власть, контроль.
– Проси.
– Уходи. Прямо сейчас. Пожалуйста.
* * *
Спускаясь на дрожащих ногах с подиума, Ева с трудом сохраняла видимость спокойствия. Она не представляла раньше, как можно в одно и тоже время плакать и смеяться, но теперь поняла. Все, что требовалось, – это выйти на сцену в полном одиночестве и перед сотнями людей излить душу.
Она справилась!
Слегка оглохшая от грома аплодисментов, она спустилась в зал, на ходу пожимая протянутые руки. Краем глаза увидела, что отец призывно машет ей. У нее возникло искушение подойти, но на нем висела Клэр – жена номер шесть. Ева сделала вид, что не заметила: не хотела, чтобы вздорная женщина испортила приподнятое настроение. Она направилась прямиком к тяжелым парчовым занавесям, скрывающим выход на террасу. Ева предпочла бы горячий душ и восемь часов сна, но о том, чтобы сразу уйти, не могло быть и речи. Придется ограничиться десятиминутной передышкой. Она пробралась сквозь толпу и выскользнула за дверь, плотно прикрыв ее за собой.
