Доминик и при свете дня казался все таким же опасным, как и посреди ночи. Наверное, все дело в непривычных европейских чертах, легкой небритости и любви к черным рубашкам.
Анастасия же оказалась не менее интересным объектом для изучения, чем ее брат. Длинные волосы цвета воронова крыла, высокие скулы, ярко-алые губы, густые ресницы и чуть раскосые глаза. Да и все остальное было ничуть не хуже. При желании Анастасия могла бы войти в любое модельное агентство Нью-Йорка и сразу же подписать контракт на шестизначную цифру.
Джина вдруг почувствовала себя толстой, неуклюжей коровой, да еще и позавидовала той легкости, с которой эти два незнакомца сумели развеселить бабушку и полностью завладеть ее вниманием.
– Ты наконец-то встала! – воскликнула бабушка, заметив Джину, и ее глаза сразу потеплели. – Иди к нам, дорогая.
– Доброе утро, кузина. – Доминик обжег ее таким взглядом, что Джина сразу же позабыла о внезапно проснувшемся комплексе неполноценности. На толстых коров никто не будет смотреть с таким вожделением. – Хорошо спала?
– Лучше не бывает.
– Тогда позволь представить тебя моей сестре. Анастасия, это…
– Юджиния Амалия Тереза, – закончила брюнетка со значительно более заметным акцентом, чем у Доминика.
Встав, Анастасия подошла к Джине и расцеловала ее в обе щеки.
– Я так ждала нашей встречи. Меня тоже назвали в честь Марии Амалии, эрцгерцогини Пармской. – Анастасия слегка наморщила идеальный носик. – Целиком меня зовут Анастасия Амалия Юлиана. У нас такие длинные имена.
Несмотря на модельную внешность, Анастасия явно была открытой и дружелюбной.
Джина невольно улыбнулась:
– Это точно.
– Зови меня простой Сией, а я буду звать тебя Джиной.
Они уселись за стол, и Джина наконец-то принялась за свои тосты, пока бабушка рассказывала им о предках.
– Бедная эрцгерцогиня Мария Амалия. Ей пришлось выйти замуж за простого герцога, когда обе ее сестры стали королевами. Мария-Антуанетта Французская и Мария-Каролина Неаполитанская и Сицилийская. Считается, что сестры были очень близки и регулярно обменивались письмами, портретами и подарками. Одно из последних писем, что Марии-Антуанетте удалось передать из тюрьмы, было написано Амалии.
– Я слышала, что в вашем Метрополитен-музее есть миниатюра их матери, Марии-Терезы Австрийской, – вмешалась Сия. – И я обязательно хочу туда сходить.
– Попроси Юджинию устроить тебе экскурсию. В детстве этот музей был одним из ее любимейших мест.
– Я бы с удовольствием, но не хочу навязываться. – Улыбнувшись, она повернулась к Джине: – По словам Шарлотты ты очень занята на работе.
