- Нет. Но известно, что слишком чистые склонны к самосозерцанию больше, чем к действию. Святые - не творцы.
- Несомненно. И следовательно, прекращение творения не может быть недостатком, иначе оно было бы несовместимо с совершенством. Значит снижение мирской активности - закономерное следствие очищения духовного облика. В первом нет самостоятельного смысла, оно - лишь средство второго. Итак, выводы: поставив целью внешнее совершенство, мы приходим к необходимости внутреннего; становясь же совершенней, мы изменяем свое отношение к мирской деятельности с основного на вспомогательное.
- Но если фрагментарное совершенство культурных ценностей соответствует большей активности, то есть меньшей чистоте человека, то по мере его совершенствования ожидать от меньшей активности больших результатов было бы нелогично. Следовательно, невозможно цельное совершенное бытие. Единственный результат творчества - культура. Множественный мир всегда будет несовершенен. Это ли ты хочешь сказать?
- Да. Явления мира обслуживают то, что вне мира, все его ценности лишь ступени к Единому Ценному. Не имеющее шансов на совершенство - не предмет конечных устремлений. Культура - это единственный внешний результат. Творчество же по природе внутренне. Когда завершается культура, в решающую фазу вступает создание того драгоценного цветка, которого тщетно искать вовне. Он обнимает собой все и удаляет фрагментарность гармонии.
61.
- Культура всегда серединна. Ее творцы и не замечают той плохой бесконечности, в которую впали.
- Бесконечность плоха окончательная, серединность - вечная. Лишь самостоятельный статус вызывает тлетворный дух. При условии же осознания их промежуточности, они важны.
62.
- Искусство создает лишь формы, своим совершенством выделяющиеся из окружающей их жизни. Оно бессильно сделать совершенной всю эту жизнь. Такова главная проблема искусства, его трагедия, обуславливающая его половинчатость, недостаточность для осуществления во всей полноте человеческой духовной цели. "Мир сей" в искусстве ограничивает творческую энергию, замыкает ее в себе, не дает выйти в мир иной.
- Конечно, цель искусства не в создании форм, а в очищении сознания. Но стремление к внешним результатам творчества нисколько не противоречит внутреннему совершенствованию, а служит ему. Формы нужны как инструмент фиксации достигнутого духовного уровня, и пока нет абсолютной чистоты сознания, они необходимы. Другой вопрос, что надо иметь правильное понимание смысла внешних форм - как средства, а не как цели творчества. Но это касается скорей философов, не занимающихся искусством, а размышляющих о нем. Твоя постановка вопроса фрагментарности совершенства в бытии и неудовлетворительности такого положения верна, но здесь важно не то, что формальный результат творчества, как ты говоришь, выделяется из жизни, а то, что внутреннее состояние создающего и воспринимающего эту форму отличается от, если можно так выразиться, фона их сознания. Соответственно и преодоление указанного положения лежит не на пути стремления к совершенному миру и жизни в нем, а к совершенному сознанию, возможность которого - лишь вне мира.
