— Что ж, я, пожалуй, возьму мои бумаги и…
— А куда вам?
— На Семьдесят шестую улицу.
— Восточную или Западную?
— Восточную, но…
— Я вас подвезу. — Он уже стоял на бордюрном камне с поднятой рукой. Такси появилось, как из-под земли, а мгновением позже он открыл для нее дверцу.
Она скользнула на заднее сиденье.
— Семьдесят шестая улица, — сказал он водителю. — И?
— Лексингтон.
— Угол Лексингтон-авеню, — добавил он.
Мысли у нее путались, ее просто засасывало в омут. Она вдруг превратилась в школьницу, в девушку, попавшую в передрягу, вроде Грейс Келли в фильме Хичкока. Когда они подъезжали к перекрестку, она указала на дом, и Берни наклонился вперед чтобы подсказать водителю, где надо остановиться.
— Подниметесь на чашечку кофе?
Эту фразу мысленно она повторяла всю дорогу.
— Да, — ответил он. — С удовольствием.
Она внутренне напряглась, когда они подходили к швейцару, но тот показал себя истинным джентльменом. Не поприветствовал, обратившись по фамилии, просто открыл и подержал дверь, пока они пройдут, после чего пожелал ей и ее спутнику доброй ночи. Наверху она едва не попросила Берни открыть дверь без ключа, но решила, что нет нужды подчеркивать собственную уязвимость. Сама отперла несколько замков.
— Я приготовлю кофе… А может, что-нибудь выпьем?
— Не откажусь.
— Виски? Коньяк?
— Коньяк.
Пока она наполняла бокалы, он прошелся по гостиной, всматриваясь в картины на стенах, задерживаясь у книжных полок. Обычное поведение гостя, но этот гость был преступником, поэтому она решила, что он просто оценивает ее имущество. Скажем, акварель Шагала, перед которой он остановился. Она заплатила за нее на аукционе пятьсот долларов. Теперь цена поднялась как минимум втрое.
Конечно, в ее квартире он мог бы добыть куда больше, чем в офисе «Тависток корпорейшн».
Понятное дело, он не мог этого не понимать.
Она протянула ему бокал с коньяком.
— За криминальную деятельность, — провозгласил он тост, и она подняла свой бокал. — Я отдам вам бумаги, пока не забыл.
— Хорошо.
Он открыл кейс, протянул конверт. Она положила бумаги на кофейный столик, с бокалом коньяка прошла к окну. Мягкий ковер отменно глушил шаги, не хуже мягкой подошвы.
«Тебе нечего бояться, — сказала она себе. — И ты не боишься, ты…»
— Вид впечатляет, — он подошел вплотную.
— Да.
— Вы могли бы видеть отсюда окна своего офиса, если бы не то здание.
— Мне уже приходила в голову такая мысль.
— Прекрасно. — Его руки обняли ее, а губы коснулись шеи. — Элайн белокурая, Элайн ослепительная, лилия Астолата
