XXXII
После погребения Даркона, Хлоя отвела в священный грот к Нимфам и обмыла Дафниса. Молодая девушка обмыла также, в первый раз, в присутствии Дафниса, свое тело, белое и чистое, сиявшее прелестью, не нуждавшееся в омовениях, чтобы казаться прекрасным. Они нарвали цветов, всех, какие можно было найти в это время года, наплели венков Нимфам и привесили к скале, как жертвенный дар, флейту Даркона. Потом вернулись к овцам и козам. Бедные лежали на земле неподвижно, не щипали травы и не блеяли. Должно быть, тосковали о Дафнисе и Хлое. Но только что они появились, позвали их обычным возгласом и заиграли на флейте, овцы начали пастись, козы — прыгать и блеять, словно радуясь спасению хозяина.
Дафнис ничему не имел уже силы радоваться с тех пор, как, увидел Хлою обнаженной и созерцал ее тайную красоту без покровов. Сердце его ныло, снедаемое отравой. Дыхание делалось то быстрым и прерывистым, как будто он бежал от погони, то медленным и слабым, как будто он умирал от усталости. Ему казалось купание в ручье более опасным, чем кораблекрушение; ему казалось, что душа его все еще во власти разбойников. Бедный юноша, бедный сын полей не знал, что нет большего разбойника, чем Любовь!
Была середина осени. Наступило время жатвы винограда. Полевые работы в полном разгаре: одни приготовляют точило, другие поправляют бочки, те плетут корзины, те налаживают гладкий круглый камень, чтобы давить сочные гроздья, срывают кору с высушенных ивовых ветвей и делают факелы, чтобы зажигать по ночам, когда будут собирать в чаны неперебродивший сок. Дафнис и Хлоя покинули на время стада и помогали виноградарям. Дафнис приносил виноград в корзине, бросал в точило, давил, сливал вино в бочки; Хлоя готовила обед жнецам, наливала им прошлогоднего вина, срезала невысоко висевшие гроздья. Ибо на острове Лезбосе, лозы растут низко; вместо того, чтобы подыматься вверх по деревьям, они свешивают ветви до земли и ползут по ней, как плющ, так что достать до них могут и дети, у которых руки едва освободились от пеленок.
II
По обычаю, соблюдаемому на празднике Вакха, когда рождается вино, — женщины окрестных селений, приглашены были к жнецам на помощь. Они засматривались на Дафниса, хвалили красоту его, равную, по словам их, красоте Вакха. Одна, побойчее других, поцеловала его, что понравилось Дафнису, а Хлою огорчило. В свою очередь, юноши, стоя в точилах, шутили и заигрывали с Хлоей; прыгали с резвостью, как сатиры при виде вакханки, и уверяли, что согласились бы сделаться овцами, чтобы ходить за такою пастушкою. Хлоя смеялась, а Дафнис огорчался. Но оба ждали с нетерпением, когда сбор винограда кончится, чтобы вернуться в знакомые поля и, вместо буйных криков, слышать звук флейты и блеяние стад. Через несколько дней, жатва кончилась, бочки наполнились сладким вином, помощь была менее нужна, и они снова начали водить стада на пастбище. С радостным сердцем пошли в пещеру Нимф помолиться и принесли гроздья, еще висевшие на лозе, — как жертвенный дар. Никогда не ленились они воздавать Нимфам эту почесть. Каждый день, на утренней заре, приветствовали богинь; молились им и вечером, возвращаясь домой. Всегда приносили какой-нибудь дар — цветы, плоды, поспевавшие к тому времени года, гирлянды свежих листьев, возлияния из овечьего или козьего молока. Впоследствии богини вознаградили Дафниса и Хлою. А теперь, подобные веселым щенятам на свободе, прыгали они, играли на флейте, пели и боролись друг с другом, не хуже баранов и козлов.
