Знание-сила, 2001 № 05 (887) | страница 44

Но вернемся к нашим «животным-автотрофам, которых не бывает». Погонофоры и вестиментиферы – это сестринские классы. Анатомически они имеют общий план строения. Но симбиотические бактерии у них абсолютно не родственны. Внутри погонофор живут метанокисляющие архебактерии (из обособленного царства!), а внутри вестиментифер – бактерии, окисляющие сероводород. Находятся они в особом органе – трофосоме («питающее тело»), к которому через кровь переносится сероводород, соединение токсичное, поэтому оно тщательно «упаковывается» внутрь белковой части молекулы гемоглобина. А другая часть гемоглобина – гем – в это же время переносит кислород. Почему же сестринские ветви погонофор и вестиментифер «пускают внутрь» только определенные разновидности бактерий? Это связано со специфичностью молекул клеточной адгезии, благодаря которым бактериальная клетка «прилипает» к мембране и проникает в цитоплазму. Интересно, что в клетки вестиментифер проникает единственная из двухсот разновидностей сульфид- окисляюших бактерий «черных курильщиков».

Симбионты появляются в организме вестиментифер не сразу: личинка их не имеет. Она, подобно далеким предкам этих животных, питается грунтом, обогащенным бактериями. Постепенно бактерии внедряются в стенки кишечника, прямо в цитоплазму клеток. Фактически это заражение организма. Точно так же в клетку проникают болезнетворные бактерии. Можно было бы даже усмотреть здесь патологический процесс. Ведь инфекционная патология – это приспособительное изменение организма, идущее под воздействием микробов. Личинка вестиментифер не без влияния бактерий претерпевает метаморфоз, в том числе теряет пищеварительный тракт. Но на данном этапе эволюции это уже никакая не «болезнь», а союз, являющийся средством выживания. В цитоплазме бактерии делятся и передаются от одной клетки к другой. Постепенно стареющие клетки вытесняются на периферию трофосомы и разрушаются (вместе с бактериями), а их содержимое разносится кровью и усваивается.

Перед нами «живое ископаемое» – такие формы жили больше 130 миллионов лет назад. Этот рачок фильтрует бактерий, как и его родственники – морские желуди.

Свое название «неолепас зевинус» он получил в честь известного российского зоолога Г. В. Зевиной

Гидротермальные оазисы дают приют многим животным. Трещины, откуда струится «флюид», облепляют крупные двустворчатые моллюски. На трубках вестиментифер буквально пасутся крабы битогрэи. Но в отличие от флегматичных коров, им приходится соревноваться в проворности с «травой»: краб должен ухватить щупальца, пока они не втянулись в трубку. Откушенные щупальца быстро восстанавливаются. Здесь нашли приют многие виды, не выдержавшие конкуренции и давно исчезнувшие в «верхнем мире». Таким «живым ископаемым» оказался, например, моллюск неомфалюс – раньше считалось, что подобные ему формы вымерли около 200 миллионов лет назад.