— Ну, а что натворил Том?
— По-моему, спер автомобиль. Он сам говорил, что отделался бы испытательным сроком, если бы дело дошло до суда, но отец побоялся огласки и притащил его сюда. Кажется, у них с отцом произошел крупный разговор… А почему вы так интересуетесь Томом?
— Предполагается, что я должен найти его.
— И снова доставить сюда?!
— Сомневаюсь, что теперь его примут обратно.
— Вот везет человеку! Я бы тоже удрал отсюда, да некуда. Мой папаша немедленно передаст меня тем, кто занимается малолетними преступниками. И хлопот со мной будет меньше и деньги сэкономит.
— А у Тома было куда уйти?
Фред вздрогнул и искоса взглянул на меня.
— Это я вам не говорил.
— Правильно. Я просто спрашивал.
— Он не сказал бы мне, если бы у него и было какое-нибудь местечко.
— С кем он дружил в школе?
— Ни с кем. Как-то вечером я заходил к нему, но разговора у нас не получилось.
— Но он сказал хотя бы куда намерен отправиться?
— Никаких намерений у него не было. В субботу вечером он подбивал нас поднять в общежитии бучу в знак протеста, а мы его не поддержали, струсили. Вот он и решил смыться. Он прямо кипел от возмущения.
— Том не казался тебе… как это выражаются врачи… ну» эмоционально неустойчивым, что ли?
— А мы тут все такие. — Фред постучал себя пальцем по лбу и скривил лицо, изображая сумасшедшего. — Вы бы взглянули на мою медицинскую карту!..
В комнату вошел мистер Пэтч, и танцевавшие ребята мгновенно сделали вид, что борются, комиксы исчезли, игроки в пинг-понг спрятали мячик.
Мистер Пэтч оказался человеком средних лет, лысеющим, с дряблыми щеками, довольно заметным животом и жирной грудью; одет он был в помятый костюм из рыжевато-коричневого габардина. На его лице застыла надменная гримаса, как-то не вязавшаяся с маленьким ртом и тонкими губами.
Пэтч подошел к проигрывателю и выключил его.
— Сейчас не время для музыки, ребята, — сказал он. — Время для музыки — после ужина, от семи до семи тридцати… Запомни это, Диринг, — обратился он к одному из юношей, только что игравшему в пинг-понг. — Никакой музыки днем. В ответе будешь ты.
— Слушаюсь, сэр!
— Вы, кажется, играли в пинг-понг?
— Немножко побаловались, сэр.
— Где вы достали мячик? Насколько мне известно, все они закрыты в ящике моего стола.
— Так точно, сэр.
— Тогда где же вы взяли свой?
— Не знаю, сэр. — Диринг начал рыться в кармане куртки. Это был высокий худой юноша с большим адамовым яблоком; казалось, как раз тот спрятанный мячик и перекатывается у него в горе. — Должно быть, я нашел его.
