Мама, мама, просыпайся!
Джорджия с трудом открыла глаза. Свет проникал сквозь шторы, и за окном изумительно ярко светило солнце. Она оперлась на локоть и откинула волосы с глаз.
– Привет, мама!
Малыш сиял, и Джорджия почувствовала, как ее сердце тает.
– Привет, дорогой! Как ты? Хорошо спал?
Джош энергично закивал. Он стоял в своей кроватке, едва сдерживаясь от переполняющих его эмоций.
– Хочу к Бастьяну, – сказал он. – Играть в снегу.
– Пойдем сначала оденемся, умоемся и позавтракаем.
Джош кивнул и протянул матери руки. Она вытащила сына из кроватки. От него исходил теплый аромат сна. Джорджия вдохнула его и на мгновение прижала сына к себе, но он воспротивился. На улице был снег, и малыш хотел туда.
Переодев сына, Джорджия быстро оделась сама на случай, если Себастьян вновь окажется неподалеку.
Воспоминание о поцелуе было мучительно, оно не оставляло ее всю ночь. Джорджия не собиралась испытывать судьбу вновь, а Джош был голоден и торопил ее. Решив, что умывание и чистку зубов можно отложить, Джорджия открыла дверь спальни, почувствовав восхитительный запах готовящегося бекона. И от ароматов, доносящихся из кухни по лестнице, у нее потекли слюнки.
Когда Джорджия вошла вместе с Джошем на кухню, Себастьян повернулся со сковородкой в руке и улыбнулся им:
– Вы встали ни свет ни заря.
– Не одни мы, – сказала она сухо, а Джош побежал к Себастьяну и руками обнял его за ноги.
– Хочу снега, – сказал он, и Себастьян ошеломленно засмеялся.
– Стоп, стоп, малыш, рановато для этого. Как насчет легкого завтрака для начала? – И он перевел взгляд на Джорджи. – Джош любит сэндвичи с беконом?
Джорджия засмеялась:
– Возможно. Он просто никогда их не пробовал. Но он любит бекон и ест сэндвичи. Впрочем, как и я.
Себастьян перестал улыбаться.
– Я знаю.
Он все еще помнил, как они ели сэндвичи с беконом каждое воскресное утро, когда были вместе.
На какой-то момент запах жареного бекона вновь вызвал болезненные ностальгические эмоции, но Джорджия сумела взять себя в руки.
– Чем могу помочь? – быстро спросила она. – Заварить чай? Кофе?
– Чай. Кофе я уже пил. Я уже часа два, как встал.
– Ты серьезно?
Джорджия посмотрела на старинные часы на стене, потом снова на него:
– Сейчас восемь! Во сколько же ты встал?
– Вы в это время еще спали, – ответил он с легкой насмешкой. – Но я знал, что вы проснетесь и долго не задержитесь в спальне, если аромат бекона проникнет в комнату.
