Когда я уходил, Ира, уже не знаю, в какой раз приложила его к груди. И тот насасывал ее, усердно работая пухлыми щечками.
Мороза на улице не было, и когда я с охраной выехал из ворот там уже стоял народ, кричавший поздравления, было и несколько нищих успевших перебазироваться от Варваринской церкви, в надежде получить хотя бы пряженец от боярских щедрот. Пришлось мне остановиться, и приказать караульным, стоявшим на воротах, принести остатки вчерашнего пиршества и раздать собравшимся. Кроме того, я высыпал полкошеля меди для нищих, которые тут же кинулись в снег, собирать деньги, отталкивая друг друга. А мои караульные, беззлобно посмеиваясь, растаскивали тех одноруких и безногих, у которых вдруг нашлись все конечности, открылись бельма, и которые сейчас кидались в драку, стараясь урвать побольше медных чешуек.
Но времени, развлекаться такой забавой у меня не было, поэтому я двинулся через дерущуюся толпу, предварительно распорядившись, что если голодранцы будут и дальше тут биться, попотчевать их батогами, а то потом не отлипнут от ворот.
Когда зашел к государю, тот, в отличие от последних дней, похоже, находился в прекрасном расположении духа. Но окружающие были, по моему, этому не очень довольны, да и я тоже не обрадовался. Все хорошо знали, что после таких перепадов настроения, Иоанн Васильевич был склонен к неожиданным решениям.
Увидев меня, государь громко сказал:
— А вот и молодой отец пожаловал, рад за тебя Сергий. А скажи мне боярин, не надумал еще, кто у твоего сына будет крестным отцом?
— Нет, государь не думал я. Да и жена еще слаба телом, до сорокового дня еще много времени, может, кто из знакомцев моих надумает.
Иоанн Васильевич оглядел присутствующих.
— А что скажешь Щепотнев, если царь всея Руси крестным отцом твоего сына станет?
В палате наступила гробовая тишина, такого поворота беседы никто не ожидал.
Я встал на колени перед царем и коснулся головой пола.
— Недостоин я такой чести великой, государь.
Настроение у того немедленно стало портиться, уже с нахмуренными бровями он, повысив голос, сказал:
— Про то речь не шла, достоин ты или нет, это мне решать пока я в этом царстве помазанник божий. Ответствуй, немедленно, согласен, али как?
— Государь, ты мне такую честь великую оказываешь, как же я могу от такого отказаться, конечно, согласен. Сам то я такой дерзости великой не смел и помыслить, государя в крестные пригласить.
Бояре стоявшие вдоль стен, с завистью косились на меня и молчали. Все ждали, что будет дальше.
