Короче говоря, по не совсем трезвому размышлению, выгоднее всего было вербоваться на «Янтарь». Теперь там вместо «Хижины дяди Сахарова» уже десять лет располагался суперсовременный автономный научный комплекс, фактически, маленький город, полностью занявший всю низину. По подземному тоннелю можно было попасть на территорию бывшей лаборатории Х-16, во дворе которой находился техпарк и вертолётная площадка. Вояки, «долговцы», наёмные военсталы, ооновские спецвойска… кого там только не было. Там находилась передовая отечественной и мировой науки, там никогда не наступала ночь, там в искусственно воссозданной псевдоестественной среде изучались аномалии и выращивались артефакты, там разрабатывались новые лекарства, прототипы нового оружия и средств защиты. Там пахло миллиардами. Нанявшиеся на работу гражданские трудились техниками, строителями, разнорабочими, работы было много, платили очень неплохо.
«Янтарь» выстоял во время событий 32-го. Выстоял с честью, спас немало жизней вольных бродяг, которым посчастливилось добежать и укрыться за стенами комплекса. Это внушало оптимизм.
Итак, НК «Янтарь». Надо бы узнать, какие вакансии существуют, условия и срок действия контракта.
В этот момент Димкины размышления были грубо прерваны давним приятелем Дельфином, барабанщиком группы «Экологическое равновесие». Дельфин, сам нетвёрдо держащийся на ногах, сграбастал Димку в охапку и поволок на сцену, где готовились к выступлению музыканты. Димка играл со всеми, ему было пофиг, с кем играть. Главное — играть. В этот вечер он сыграл с «Равновесием», потом с романтической «Тенью тени», потом с Вафлей на пару спел разухабисто-панковское «А мне всё по х…». К тому времени он уже не держался на ногах и пришлось сесть на стул. Со сцены его никто не догадался снять, поэтому заодно он выступил и с «Death-интегратором», хотя к дэзу относился, в общем-то, прохладно. А потом кто-то взял и выключил свет…
Очнулся Цой где-то ближе к полудню на квартире у своего давнего знакомого Мика, бывшего гитариста «Тень тени», который покинул группу по идейным соображениям, музыкой боле не занимался, хотя гитару так и не продал. Семья Мика на тот момент укатила на моря, поэтому свободный диван нашёлся, а гав-гав не предвиделся. Состояние Димкино было на удивление не таким уж и ужасным, а банка пива, преподнесённая сердобольным Миком, сразу же откорректировала его от «слегка хренового» до «более-менее». Поправив здоровье, Димка поплёлся в душ, а потом на кухню, где Мик что-то уже приготовил. Жадно поглощая яичницу с колбасой и запивая её холодным пивком, Цой поделился с более старшим Миком своими планами насчёт дальнейшей жизни. Мик выслушал его молча, допил пиво и коротко резюмировал:
