Это было любимое детище Тани в лаборатории синтеза, опытная установка для получения комплексного препарата витаминов по рецепту, разработанному профессор Русаковым.
Напевая веселую песенку, Таня радостными, почти танцующими движениями, обошла кругом стола, проверила автоматические терморегуляторы и холодильники, заглянула в приемник.
«Как медленно идет синтезирование, — отметила девушка, — за ночь всего пять кубиков!». Она услышала во дворе легкое гудение машины, посмотрела за окно и пошла встречать профессора.
Профессор Русаков, высокий, немного сутулый, уже снимал у вешалки калоши. Как большинство людей, целиком отдавших себя науке, профессор был рассеян и во всех случаях, когда дело касалось вещей, не относящихся к его работам, был по-детски неопытен и непрактичен. Таня, будучи моложе профессора в два раза, считала себя опытнее и практичнее его, относилась к нему с заботливостью нежно любящей дочери.
Придерживаясь за барьер вешалки, профессор никак не мог зацепить носком ботинка за пятку калоши и сердился.
— Здравствуйте, Танечка, — ответил он на приветствие. — Вот негодная! вдруг добавил он. — Простите, это я не вам, калоша у меня никак не снимается… делают какие-то… зацепить не за что.
Наконец, ему удалось сбросить упрямую калошу, и он затолкал ее под барьер.
— Заезжал к невропатологам, — продолжал он, — интересовался, как проходят у них опыты с нашим препаратом. Довольны, очень довольны.
Разговаривая, профессор, по мнению Тани, вел себя как-то странно: он почему-то не торопился уходить из вестибюля, долго протирал очки, что обычно делал уже на ходу, и все время старался повернуться к ней спиной.
Таня зашла сбоку, профессор запоздало отвернулся, но она уже протянула руку к его пиджаку.
— Подождите-ка, Петр Петрович, что у вас там?.. Ну, конечно, я так и знала, — и Таня вытащила из-за пиджака профессора крохотного котенка. — Петр Петрович, как не стыдно — опять пиджак выпачкали.
— Я, Танечка, его в газету завернул, а он вылез, паршивец. По дороге нашли — сидит, бедный, прямо в грязи у забора, ну, не оставлять же его.
Котенок доверчиво уселся на теплых ладонях девушки и потерся ухом о ее большой палец.
— Какой он симпатичный, — тут же умилилась Таня. — Мурлычет. А мокрый весь. — его сейчас в термостат посажу, он там сразу высохнет.
Таня прижала котенка к чистому халату и побежала к дверям.
— Танечка, — заторопился следом за ней профессор. — Вы его покормите.
— Ну вот, — остановилась Таня. — А у нас нет молока.
