— Наша бухгалтерия валютой не принимает.
— Мне сбегать — перевести в рубли? — поинтересовался господин Холодовский.
— Нет, я сам. Здесь рядом обменный пункт. — Достоинство соблюдать необходимо, но никогда не следует зарываться.
Мужчины вышли из комнаты для посетителей: впереди Аркадий Юрьевич, вновь на глазах превращающийся в добродушного медвежонка, а за ним — Виноградов.
— Уже закончили? — оторвалась от телефона Катя.
— Да, спасибо.
Двое коллег, подошедших в контору по своим делам, не без любопытства смотрели, как Владимир Александрович с клиентом направляется к выходу.
— Привет!
— Добрый день. Я сейчас вернусь…
Еще одна молодая, но представительная женщина-адвокат что-то растолковывала с Гражданским кодексом в руках угрюмому пенсионеру в шляпе. Словом, жизнь юридической консультации постепенно входила в привычный ритм…
Прежде чем выйти на улицу, господин Холодовский остановился и придержал спутника за рукав. Понизил голос почти до шепота, так, чтобы слышали только они двое:
— Нет ничего опаснее беспредела… Не важно — воровского, бандитского, милицейского! Одни совершают преступления, другие их ловят и сажают — это ведь честная игра, правда? Но когда противник не соблюдает правил, рано или поздно появляется желание просто разом смахнуть все фигуры. Понимаете?
— Кажется, да.
— Надеюсь. — Аркадий Юрьевич взялся за ручку двери:
— Мы-то всегда успеем уехать… А вам здесь жить. Поверьте, это страшно, когда страна превращается в залитую кровью пустую шахматную доску.
— Всего доброго!
— До свидания! Провожать не надо, простудитесь.
Когда дверь закрылась, Владимир Александрович подмигнул Кате и устремился обратно, в приемную для посетителей. Все-таки деньги в конверте были большие и оставлять их без присмотра не стоило даже в юридической консультации.
Нет приятнее занятья,
Чем в носу поковырять.
Всем ужасно интересно,
Что там спрятано внутри.
А кому смотреть противно,
Тот пускай и не глядит.
Мы же в нос к нему не лезем,
Пусть и он не пристает.
Григорий Остер
Людей было приказано любить…
Начиная со знаменитой перекраски стен в милицейских кабинетах, каждая установка нового начальника главка быстро и профессионально доводилась личным составом до полного идиотизма.
И это в конце концов принесло свои плоды.
Впрочем, сотрудники ГУВД успокоились окончательно только после того, как генерал вывел на улицу так называемых городовых, немедленно получивших от народа за свои красные шапочки прозвище Мухоморы.
