Продолжает рассказ Леонид: «Нам позвонили, сказали, что все нормально, что «этих» уже нет, они где-то за забором и их мало — уже все контролируют милиционеры. Тогда спустились и мы. Это было где-то начало 3 часа ночи. Мы спускались по правой боковой лестнице. Видел в пролете погибшего мужчину он был в тельняшке, лицо его было накрыто. Когда мы проходили какой-то этаж и там была приоткрыта дверь с боковой лестницы в коридор, я увидел, что там лежали тела погибших. Лично я не видел всего объема этого ужаса. Но люди, которые пробирались там, рассказывали какой это был кошмар. Мы набились в автозак и нас повезли, как выяснилось не отпустить чуть подальше от Куликова поля, как обещали, а нас повезли в городское отделение милиции на улице Преображенской» (18).
Продолжает рассказ Николь: «Какая-то часть людей спустилась. Каждый раз приходилось быстро опускать и поднимать лестницу, а она длинная и тяжелая. Несколько человек спустились по пожарной лестнице снаружи. Почему-то считали своим долгом извиняться за свое решение спуститься вниз. Почему? Кто и за что перед кем виноват?» (10).
Рассказывает Лина: «Нас посадили в автозаки, а «бандеровцы» кричали по-украински: Мы тогда очень начали нервничать и говорить: «Откройте машину мы кинем гранату! Когда уже мы отправимся хоть куда-то?», чтобы не слышать как они кричали. И тут один сред и них начал говорить им: «Зачем вы так? Может они мирные люди. Не надо с ними так…» А «бандеровцы» оттащили его и начали избивать. С нами находился парень — его ранило, у другого был ожег легких, была женщина с переломом» (17).
Рассказывает Николь: «Я считала себя пацифистом. Не видела, конечно, что происходит конкретно в здании. Откуда взялось ощущение ужаса происходящего, надрывная боль от бессилия? Уверенность, что в нашей ситуации — смерть от пожара, погибнуть в огне или прыгнуть с крыши — это лучше, чем попасть на глумление и растерзание к этим нелюдям. Толпа внизу напоминала по поведению гиен. Визги, крики, смех упившихся кровью и мясом «жертв». Гиены! Неужели эта страна нуждается в услугах гиен, что сохранить, что? Мир? Единство? Что в ней осталось сохранить такого ценного?
Мое решение — будут все спускаться, я со всеми. Если кто-то останется, остаюсь и принимаю смерть в огне или в полете. От этих мыслей отвлек крик на крыше: «Женщина сломала ногу!» Хорошо среди нас оказался врач. Помощь оказывали на месте. Досточку оторвали от чердачного окна, убрали гвозди. Забинтовали. Врач наложил шину на поврежденный голеностоп. Сделал обезболивающие уколы. Ей было очень больно. Врач связался со «скорой», с кем-то из коллег. Уговорил как можно быстрее забрать пострадавшую, пока не начался отек ноги. Пришлось втроем перетаскивать ее по крыше к окну, где можно спустить лестницу. Удалось. Были видны люди в белых халатах, подхватили ее. Надеюсь, что ей удалось спастись и добраться до больницы.
