Когда я, заправив «мазду», повесил пистолет к противоположной стороне колонки, переливаясь глянцем, подъехал серебристо-зеркальный «Лексус ИС 250». Тонированное стекло окошка опустилось, открывая физиономию владельца. Глядя на эту увеличенную раз в двадцать ватрушку с расплывшимися по плечам щеками, я сразу заподозрил, что она венчает тело весом не менее полутора центнеров. Когда хозяин машины с трудом выбрался наружу, колыхая «лексус» как детскую коляску, я понял, что не ошибся. К тому моменту я, уже заполнив бак, вынул из него пистолет. Пара капель бензина упала на бок машины. Заметив это, боров в светлом костюме с бордовым галстуком принялся на меня орать. Во рту его сверкал оправленный в золото двойной частокол зубов. Старомодно, конечно, но все равно впечатляюще. В это время из магазина вышла Она со стаканчиком кофе в руке. Я отвел взгляд от золота во рту орущего на меня клиента, поймал ее чуть насмешливую улыбку и почувствовал, что пропасть между нами увеличилась еще больше.
Вот тогда все и началось. Я словно увидел себя со стороны, словно посмотрел на себя ее глазами и увидел, кто я есть – безответное лопоухое существо в дурацкой яркой униформе служащего бензозаправки, на которого орет откормленный ублюдок. Жалкое зрелище! Вся моя натура вдруг восстала против этого. Мне не хотелось оставаться таким ни на мгновение. Я всегда был быстр в движениях и очень ловко сунул пистолет в эту сверкающую золотом пасть, проникая им до самых гланд хозяина «лексуса» и одновременно нажимая на рычаг. И этот боров, захлебываясь бензином, стал валиться на багажник своей машины.
Девчонка хлопала в ладоши. Хозяин «лексуса» беспрерывно кашлял и понемногу синел, а из магазина к нам бежал старший смены Гриша. Его бледное лицо было перекошено от ужаса, а в руке был зажат надкусанный гамбургер. Подбежав, он резко махнул рукой, собираясь дополнить этот жест словами, но вместо этого, подавившись непрожеванным куском, жутко закашлялся.
– Еще один! – произнесла девушка и перевела взгляд на хозяина «лексуса». Тот выглядел совсем плохо. – Надо вызвать скорую.
С этими словами она достала телефон.
Я машинально кивнул.
Отъезжая, она посмотрела на меня долгим взглядом, в котором на этот раз не было ни иронии, ни лукавства, и сказала:
– А ты стоящий парень!
В ее устах это прозвучало непривычно серьезно. Я улыбнулся в ответ, а в голове мелькнуло: как странно! Я бы не решился на подобную выходку, предложи мне кто-то сделать это ради некой выгоды, но пошел на такое только ради того, чтобы услышать от Нее короткую похвалу. И кажется, это меня полностью устроило. Более того, послужило наркозом, благодаря которому я почти безразлично встретил все последующие события. Потому что потом была скорая, которая на месте откачивала владельца «лексуса», затем хозяин заправки, милиционеры и бандиты. Допрашивали, орали и били меня, отведя в тесную подсобку, все по очереди. Последние делали это без особого энтузиазма, скорей для проформы, чем по желанию. Их главный, Саня Железо, приехал немного позже своих живодеров. О нем ходили по Москве разные слухи и легенды. Железо, еще в те времена, когда дрались не за деньги, а за честь, приходил один против десятерых, брал с собой молоток и не стеснялся бить им по лбам оппонентов. С ним предпочитали не связываться и поговаривали, что у него справка. Правда это или нет, выяснить теперь уже не представлялось возможным. Спрашивать у самого Железо было опасно. Можно было легко получить в лоб, но уже не молотком, а из беретты солидного калибра. Да это уже и не имело значения. Теперь Саню боялись и без слухов о справке. За глаза и не без оснований его называли Всадник Без Головы. В общем, это был жутковатый тип ростом под два метра. Нежно-розовая рубашка и светлый итальянский костюм никак не скрашивали этого впечатления.
