На блокпосту кенийцы вели переговоры. Они убедили повстанцев в том, что «двое белых и сами не знают, что делают, но люди они безвредные», однако выбраться из деревни мы смогли лишь после трудных трехчасовых переговоров.
Мы с Джимом признали, что забрались слишком далеко. И поехали по ночным дорогам обратно в Макени, так и не увидев Коно. А прежде чем нам удалось предпринять вторую попытку, соглашение о прекращении огня было приостановлено.
Вторая наша задача состояла в том, чтобы присматривать за процессом разоружения, когда, или скорее если, он начнется. Какое-то время ОРФ тянула канитель, более или менее соблюдая договоренность о прекращении огня, что позволяло работать на их территории службам гуманитарной помощи, и все же отказывалась сдавать какое бы то ни было оружие. Однако медленный прогресс все же имел место. Команда экспертов из Министерства международного развития (ММР) Соединенного Королевства добилась от командования ОРФ разрешения начать на его территории строительство некоторого числа лагерей для разоружившихся повстанцев. Ближайший к нам находился в пятнадцати километрах от Макени. Предполагалось, что бойцы ОРФ, разоружившись, станут жить в этих лагерях. Их будут кормить, оказывать им медицинскую помощь, выдадут им по триста долларов и обучат основам какого-нибудь ремесла. К началу апреля возведение первых «лагерей разоружения, демобилизации и реинтеграции» было практически завершено.
В других частях страны процесс разоружения шел хорошо, и это позволяло нам посещать некоторые команды военных наблюдателей, чтобы посмотреть, с какими трудностями они сталкиваются. Трудностей хватало. Одна из основных проблем состояла в том, чтобы установить, кто действительно принадлежит к числу комбатантов — людей, принимавших участие в боевых действиях. Для того чтобы тебя сочли экс-комбатантом, ты должен иметь на руках оружие. К примеру, ООН не считает тебя комбатантом, если ты пришел «разоружаться», имея при себе всего лишь ручную гранату. И не считает потому, что гранату ты мог купить на черном рынке за десять долларов, а сдав ее, получить триста. Одна женщина, попытавшаяся проделать такой фокус, кончила очень плохо. Услышав, что трехсот долларов ей не дадут, она выдернула из гранаты чеку.
Вблизи Макени находилось около двух тысяч бойцов-повстанцев и, быть может, еще десять тысяч во всей зоне нашей ответственности. Нас предупреждали, что мы можем столкнуться с бойцами детского возраста, однако реальная встреча с ними стала для нас потрясением. По моим прикидкам, средний возраст бойцов ОРФ составлял в Макени двенадцать-тринадцать лет. Некоторые были еще моложе.
