Они устроили здесь полный разгром. Кругом валялись куски пенопласта, какие-то ошметки — похоже, от наших спальников. Я заглянул во вторую комнату. Печка была опрокинута. Я вернулся в кухню, проверил холодильник и полки. Не осталось ни крошки съестного. И кастрюли тоже исчезли.
Под столом что-то блестело. Это был рулон скотча. Я сунул его в карман.
Снаружи, совсем близко, послышался шум.
Куда я подевал дубинку?
Она лежала у входа. Я схватил ее и притаился за дверью. Шум приближался. Сердце у меня бешено колотилось. Вот оно… Начинается…
И тут послышался еще один звук, напоминавший шипение.
Черт, это же Винни! Что он задумал?
Я выглянул в окно. К хижине направлялся медведь. Винни пытался шипением его отогнать.
Я вышел и помахал Винни. Мы встретились за хижиной.
— Я не хотел, чтобы медведь снова полез в окно, — сказал он.
— Пусть себе развлекается. Они там все разгромили.
— Значит, они не собирались здесь ночевать.
— А что, если они вернутся? Может, стоит их покараулить?
Он стоял, согнувшись пополам и упершись руками в колени.
— Даже не знаю, Алекс.
— Давай отойдем к лесу, — предложил я. — Если они вернутся, мы их услышим.
Мы отошли метров на сто. Я вытащил из кармана скотч, заставил Винни задрать рукав и обмотал ему скотчем рану.
— Не могу сказать, что повязка идеальная, — признался я, — но на первое время сойдет.
С лицом было сложнее. Нужно было что-то срочно предпринять, но при каждом прикосновении он морщился от боли.
— Вот, — сказал я, протянув ему ветку. — Прикуси ее зубами. И волосы подбери.
Я наклеил ему скотч на щеку и на скулу, сверху еще одну полосу и еще одну. Вид получился ужасный, но хоть кровь сочиться перестала.
Он сел на землю, прислонился к дереву и закрыл глаза.
— Нужно разработать план, — сказал я.
Винни не ответил. Голова его опустилась, подбородок уперся в грудь, он попытался вскинуть голову, но снова уронил ее.
— Тебе нужно отдохнуть, — сказал я и придвинулся поближе, чтобы он устроился у меня на плече.
— Нет, — ответил он, но голову мне на плечо положил. Несколько часов я просидел, стараясь не шевелиться. Когда навалился сон, я успел только подумать о том, что, быть может, мне уже не суждено открыть глаза.
