И он уехал, продолжая недоверчиво качать головой. Гул мотора затих вдали. Со мной остался лишь ветер.
— Ну, старик, — сказал я ветру, — давай посмотрим, не забыл ли я, как это делается.
Хижину отец построил за два лета — в восьмидесятом и в восемьдесят первом. На второй год я помогал ему. Отец достроил ее и через полгода умер.
И вот холодным октябрьским днем я начал все заново. Прежде всего обтесал лежни — бревна, которые лягут в основание каждой стены, — и закрепил их на фундаменте. Потом выпилил желобки по внешней стороне, как отец меня учил. Пойдет дождь, и вода будет стекать по этим желобкам, а не литься на фундамент. Затем я выпилил пазы для пола, но на первое время положил фанеру — доски положу, когда будет готов сруб.
Так прошел первый день.
Когда стемнело, я отправился в «Глазго-Инн» поужинать. Это заведение принадлежит моему другу Джеки. Если вас когда-нибудь занесет в Парадайз, идите до единственного мигающего фонаря в центре поселка, а оттуда — метров сто на север. И справа вы увидите «Глазго-Инн». Там каждый вечер, вне зависимости от погоды, горит в камине огонь и сидит человек по имени Джеки Коннери, похожий на старого шотландца. Если вы правильно попросите, Джеки даже рискнет забыть о лицензии на продажу спиртного и подаст вам бутылочку холодного канадского пивка.
Нет, оговорился. Канадское пиво подают только мне.
На следующее утро чувствовал я себя погано. Болели ладони, болели плечи, болели ноги, болела спина. Все остальное было великолепно. Я выпил кофе и глянул на тучи. Вот что было совершенно ни к чему, так это дождь, потому что я собрался возводить стены.
Я пронумеровал все бревна, как это делал отец. А потом поработал пилой и каждые полчаса ее точил. Пазы я вытесал топором, держа его обеими руками, как бейсбольную биту. Этому меня не надо было учить. Если работаешь одной рукой, точности не добьешься.
Правильно вытесывать пазы — дело нелегкое. На этом, как говаривал мой старик, проверяется, мальчик ты или мужчина. Тут нужна точность — чтобы между бревнами не было просвета. Если все делаешь правильно, даже конопатить не придется. Если нет — лучше вообще не берись строить дома.
Первое бревно получилось плохо. Второе — еще хуже. Третье можно было выставлять на ярмарке, чтобы народ приходил поржать.
Ветер усилился. Судя по всему, собирался дождь. Я продолжал работать, но только принялся за четвертое бревно, на меня налетели осы — у них было гнездо на соседней березе. В ночь пожара дым их выкурил, да и от гнезда мало что осталось. Осы, как и я, собирались отстроиться заново, но их время вышло. И теперь эти очумевшие от холода насекомые, жить которым оставалось всего ничего, кинулись на меня.
