Грудь Ноя тяжело вздымается, он хмурится и со свистом выдыхает воздух. Может, он выбрал неверный подход?
* * *
Сим ставит невод в заводи. Ной кладет руки на голову сына и говорит:
– Благословен будешь ты перед Господом.
– Спасибо, отец, – озадаченно отвечает Сим.
– Прости меня, – едва слышно шепчет Ной.
– Я не смею, отец, – вспыхивает Сим.
– И все же.
– Хорошо. – Сим старается не смотреть в слезящиеся, налитые кровью глаза Ноя. – Отец, ты совершил ошибку, но многое из нее вынес. Ты прощен.
– Спасибо. – Ной убирает руки с головы Сима.
Сим часто моргает.
– Скоро вы все меня оставите, – говорит Ной. – Мне нужно сказать Яфету кое-что важное. Еще более важное – Хаму. Но не тебе.
В глазах Сима слезы, он с трудом улыбается:
– Ты меня слишком высоко ценишь.
Ной быстрым шагом уходит прочь. В неводе бьется толстый серебристый карп. Сим берет рыбу за хвост и выбрасывает ее на берег, выгибающуюся и трепещущую.
* * *
Ной находит Хама в развалинах ковчега. Он рубит дерево на дрова. Рядом тем же занят Яфет. Подойдя ближе, Ной замечает, что, хотя Хам и обращается к брату: просит лом, дает совет, где лучше рубить, – тот в ответ только молчит.
– Господи! – вырывается у Хама.
Ной прочищает горло. Они поднимают головы.
– Привет, па.
Хам не произносит ни слова. Ной поворачивается к нему и полнозвучным голосом говорит слова, над которыми так долго думал. Подбородок не дрожит, рука крепко сжимает посох.
– Внемли мне Хам. Отныне и вовеки проклят будет сын твой Ханаан.
Хам бледнеет.
– Рабом он будет дядьям своим, братьям твоим, и сыновьям братьев твоих, двоюродным братьям своим.
– Рехнулся, что ли? – шипит Хам. – Был полоумный, а теперь совсем из ума выжил?
Яфету Ной говорит:
– Благословен ты, и сыновья твои, и сыновья сыновей твоих.
Яфет склоняет голову, словно он, а не Хам виновен в проступке.
Хам кипит от ярости:
– Да вы бы все погибли, если б не я!
– Мы бы все погибли, если б не Яхве, – резко отвечает Ной.
– Ну и идите куда подальше. В следующий раз, если что случится, на меня не рассчитывайте.
Ной с трудом сдерживает гнев. С Хамом всегда было трудно, но сейчас нельзя терять голову, иначе Хам не усвоит урок, который Ной хочет ему преподать.
– Судить может только Яхве.
Хам широко раскрывает глаза.
– Тебе не худо запомнить это самому, – рявкает он и выходит из развалин ковчега на солнечный свет.
Ной тяжело вздыхает. Кажется, Хам ничего не понял.
– Господи, дай мне терпения, – шепчет Ной.
За спиной покашливает Яфет:
– Па.
