«Если это только начало, – думаю я, – ни за что на свете не хотел бы услышать конец».
Отец замолкает. Видать, задумался, что сказать еще. Мать склонила голову мне на грудь. Я слышу, как в ветвях ив у реки посвистывают сойки, и невольно понимаю, что буду скучать.
– Бог созидает, и Бог разрушает, – говорит отец. – Два года назад Он разрушил. Ныне же с нашей помощью Он снова будет созидать.
Мать выпрямляется и похлопывает меня по груди, смотрит на меня с вымученной улыбкой. Ни слезинки. А я чего ждал? У меня мать крепкая, слез от нее вы не дождетесь.
– Я хочу, чтобы вы кое-что запомнили. Все вы, – говорит отец и кидает многозначительный взгляд в мою сторону. – Работайте не покладая рук и помните: всё во власти Господа.
«Разве Он еще не убедил нас в этом?» – хочется закричать мне. Сим раскрыл рот и смотрит на отца, словно голодный на хлеб, а Яфет, который совсем недавно был веселым маленьким непоседой, стоит столбом, уставившись в землю. Мальчик относится к себе слишком серьезно с той поры, когда пух у него на губе превратился в усы. Не повезло тебе, малыш, но даже если будешь ходить мрачным, новая рука у тебя все равно не отрастет.
– Всё во власти Бога, – повторяет отец, видимо на тот случай, если до нас с первого раза не дошло. – Покоритесь воле Его, как покорился я, и вам воздастся так же, как мне, и пребудете вы в довольстве, как и я.
И как я не расхохотался? Я сдержался, но чего это мне стоило! Ты уж прости, отец, я от тебя всякое в жизни повидал, но вот довольства тебе явно не хватало.
Так или иначе, но он закончил. Он сухо обнимается с Яфетом, Симом и даже со мной. И какие чувства, спрашивается, должен я испытать? Что, я должен быть польщенным? А может, благодарным? Потом Сим пожимает мне руку, бубнит: «Удачи, Хам», а Яфет поворачивается ко мне спиной, словно я нечистый. Ну и пожалуйста. Мать среди внуков и внучек кажется такой хрупкой. Илия, Мирн и Бера сбились в кучку, плачут и смеются. Наконец мы разъезжаемся в разные стороны. Как же долго я ждал этого момента.
В первое утро нашего путешествия я часто оглядываюсь назад. Луг, по которому мы едем, слегка возвышается над долиной, где течет река. Уклон не слишком крут, но шатры и сады становятся видны как на ладони. Река серебряной лентой скользит среди зелени, а у самого берега видна возделанная земля. Шатры и загоны для скота совсем как игрушечные, а обломки ковчега, грузно нависающие над ними, делаются все меньше и меньше. Отец и мать съеживаются сначала до размеров кукол, потом муравьев, а потом и вовсе пропадают. Время от времени на глаза попадаются Сим или Яфет, или, точнее, их животные, неровной линией тянущиеся вдоль берега. Они идут на север и юг, мы держим путь в стéпи и вскоре исчезнем у них из виду. Как же нам будет одиноко.
