Известна и тема беседы. Двое «шерпов» — тайных переговорщиков — должны были сообщить через помощника этому влиятельнейшему человеку предложения по так называемым ливийским бумагам и потенциальной доле итальянских партнеров в консорциуме. Они наверняка это сделали, донесли данные предложения до того — или тех, — кому они предназначались.
Драматичности и таинственности этому происшествию добавляло и то обстоятельство, что яхта, взлетевшая на воздух у побережья Сицилии, ранее принадлежала бывшему премьер-министру Италии, по сию пору весьма влиятельному и, безусловно, очень состоятельному человеку. Как стало известно, она была продана примерно за месяц до крушения и на момент трагедии числилась в собственности фирмы, сдающей элитные плавсредства в аренду не самым бедным людям.
Через несколько часов после этой трагедии, утром того же дня, в тридцати километрах от этого места потерпел крушение пятиместный «Джет». На его борту, кроме пилота, находился лишь один пассажир. Но зато какой! Это был личный помощник президента крупнейшей итальянской нефтяной и газовой компании.
Именно с этим человеком, как проинформировал заказчик главу «Бастиона», должны были встретиться двое «шерпов» на вилле близ сицилийского городка Сан Вито ло Капо. А помогать им в переговорах должна была молодая женщина, сотрудница МИДа РФ, дочь одного из заместителей министра, прожившая несколько лет в Италии, прекрасно знающая язык и обычаи. Эти трое граждан России и находились на яхте.
Обломки самолета были найдены. Тела пилота и пассажира — в отличие от тех, кто был на яхте, затонувшей в результате взрыва, — тоже обнаружили.
По мнению заказчика, эти два происшествия, то есть взрыв на яхте и крушение «Джета», могут быть взаимосвязанными событиями. Но итальянские власти ничего общего тут не обнаружили.
Перед Кэпом и его сотрудниками были поставлены следующие задачи. Во-первых, максимально полно выяснить все детали случившегося. Во-вторых, установить, кто за этим стоит, что за структура или организация осуществила эту своеобразную акцию устрашения. В-третьих, и это главное, выяснить судьбу трех граждан России. Если они все еще живы — а некоторые детали говорят в пользу этой версии, — предложить варианты решения проблемы, включая возможное привлечение сотрудников спецслужб обеих стран. Или же осуществить операцию по их освобождению собственными силами, если того потребуют обстоятельства.
Действовать для выполнения этих задач позволено жестко, даже жестоко, но, разумеется, не оставляя следов причастности официальных российских властей к чему-либо противозаконному.
