— За что пьем? — спросил Руслан.
— За всеобщее понимание, — ответил Никита.
— Правильно сказал.
Выпили. Захрустели зеленью. Говорили только Руслан и Никита, Таус молчал как самый младший. Но разговор не клеился, ведь хозяева этого убежища знали, кто такой Никита. Неловкость момента звенела в воздухе, и Никита взял слово:
— Слушайте, мужики. Мы не знаем друг друга. Но я хочу, чтобы вы поняли: был я на вашей родине и служил честно. Это я затем говорю, чтобы потом не было неожиданностей.
— Да знаю я, — ответил Руслан, сразу смягчившись, — Здесь это не имеет значения. Не беспокойся.
Таус сверкнул зрачками. Руслан что-то резко сказал по-чеченски. Таус начал смотреть в пол. Они снова все выпили и даже чокнулись перед этим. Таус быстро перебрал градус, по-настоящему захмелел. Резко толкнув Руслана, быстро заговорил на чеченском. Руслан ответил на русском неестественно громко, тыча в Никиту пальцем.
— Воевал и воевал. Это его дело. Я же воевал. Поймал бы его тогда, убил бы. А ты, что сделал бы, если я тебе в руки попал? — обратился он к Никите.
— То же самое. — Никита сжал пустую бутылку из-под виски, как гранату.
— Честный солдат. Для кавказца у меня очень спокойный характер, но иногда я злюсь, — смешно, но в руке Руслана тоже была зажата водочная бутылка.
Они замолчали. Бутылки были пусты. Пора было ложиться спать.
Никита отполз на ближайший мат и сразу начал видеть сны. Ему снилось, что он раскрыл дело и с большой спортивной сумкой, набитой золотом, возвращается в домой. На сумке написано «Каждый получает то, что заслуживает». Дома почему-то сидят за накрытым столом Сергей Борисыч, Митя, Петраков и Костоватый.
— За удачный исход предприятия! — провозглашает тост Позднеев-старший. Хлопает шампанское, и мир взрывается.
Автоматная очередь обсыпала штукатурку прямо над головой Никиты. Одна пуля с мерзким звоном отрикошетила от турника и ударила в подстилку. Никита инстинктивно откатился назад, накрывшись матрасом.
Что-то, похожее на входную дверь, пролетело вдоль прихожей. Ослепительные вспышки автоматных очередей чертили в темноте вибрирующие молнии. Таус, спавший у самого входа в гостиную, похоже, был мертв. У него не было головы, сплошное месиво. Справа лежал «калашников». Никита бросился к автомату и нажал курок до упора. Искры заметались в прихожей. Один из нападавших силуэтов упал. В замешательстве они отступили в кухню и ванную.
— Руслан!!! — заорал Никита, ничего другое в голову не приходило.
