— Привет!
— Ты сидишь на самом краю, мам. Возвращайся назад.
— Иногда нужно вспомнить, что ты жива. Иди ко мне. — Она постучала по краю крыши рядом с собой.
Лорен осторожно двинулась вперед. Очень медленно опустилась рядом с матерью. Внизу проехала машина, ее фары мерцали под дождем, придавая ей призрачный, нереальный вид.
Лорен чувствовала, как мать дрожит от холода.
— Где твое пальто, мам?
— Я его потеряла. Нет. Я отдала его Фиби. Поменяла на блок сигарет. Под дождем все выглядит таким красивым.
— Ты променяла пальто на сигареты, — тупо повторила Лорен, зная, что сердиться бесполезно. — Говорят, зима будет холодной.
Мать пожала плечами:
— Он меня бросил.
Лорен обняла ее:
— Пошли. Тебе нужно согреться. Принять горячую ванну.
— Франко обещал сегодня позвонить. Ты не слышала, телефон не звонил?
— Нет.
— Они никогда не возвращаются. Во всяком случае, ко мне.
Хотя Лорен слышала это тысячу раз, она по-прежнему ощущала боль матери.
— Я знаю. Пошли.
Она помогла матери подняться на ноги и повела домой по дребезжащей железной лестнице. Там она уговорила ее принять горячую ванну, а сама зашла в свою комнату переодеться. Когда она собралась уходить, мать уже лежала в постели.
Лорен подошла к ней и присела на край кровати.
— Ничего, если я уйду?
Веки матери отяжелели. Она медленно посмотрела на дочь.
— Почему меня никто не любит, Лорен? — тихо спросила она.
Вопрос, в котором звучало неподдельное отчаяние, глубоко ранил Лорен. Я люблю тебя, подумала она. Или это не в счет?
Мать отвернулась и закрыла глаза.
Лорен медленно встала и отошла от кровати. Пока она шла по квартире, спускалась по лестнице, шагала по городу, она думала только об одном: о Дэвиде.
Только он может заполнить пустоту в ее душе.
Фешенебельный район Маунтинэр занимал выходившую на океан восточную оконечность Уэст-Энда. Здесь, в мире Дэвида, дорожки были вымощены узорчатым кирпичом, машины подъезжали к роскошным воротам, а еда подавалась на прозрачном, как кожа ребенка, фарфоре. Уличные фонари превращали капли вечернего дождя в крошечные бриллианты.
Направляясь к зданию охраны района, Лорен чувствовала себя не в своей тарелке.
— Я пришла к Дэвиду Хейнсу, — сказала она.
Охранник открыл ворота. Она шла по черному асфальту мимо георгианских особняков, французских вилл и колониальных дворцов, пока не очутилась на обсаженной розами дорожке, ведущей к огромной двери из красного дерева. Дэвид открыл почти сразу же.
— Ты опоздала, — сказал он и заключил ее в объятия прямо перед открытой дверью.
