Проходя мимо дверей миссис Мок, она затаила дыхание.
— Лорен? Это ты?
Она повернулась и постаралась улыбнуться:
— Здравствуйте, миссис Мок.
Миссис Мок вышла на темную лестничную клетку. В свете, падавшем из дверного проема, она казалась бледной. Как всегда, она была в цветастом домашнем платье.
— Сегодня я была в салоне. Твоя мать не вышла на работу.
— Она больна.
Миссис Мок сочувственно заохала:
— Очередной роман? Так или иначе, вы задолжали за квартиру. Скажи ей, что я жду ее в пятницу.
— Хорошо.
— Тебе, наверно, холодно в этом пальто, — сказала миссис Мок, нахмурясь. — Скажи своей матери…
— Скажу. До свидания.
Она побежала вверх по ступенькам.
Дверь была распахнута. Свет падал косой полосой на площадку, но Лорен это не встревожило. Ее мать редко прикрывала входную дверь и никогда ее не запирала. Она объясняла это тем, что слишком часто теряла ключи.
Лорен вошла.
Вокруг был беспорядок. На краю кухонного шкафа лежала открытая коробка с пиццей. Повсюду валялись пивные бутылки и пакеты из-под чипсов. Пахло сигаретами и потом.
Мать лежала на диване, согнув руки и ноги. Из-под груды одеял, закрывавших ее лицо, доносился неровный храп.
Лорен, вздохнув, прибралась в комнате, потом подошла к дивану:
— Вставай, мам, я уложу тебя в постель.
— А? Что?
Мать села, глаза у нее были мутные. Бледное лицо обрамляли короткие взъерошенные волосы, в этом месяце платиновые. Она потянулась за пивной бутылкой, стоявшей на журнальном столике. Руки у нее дрожали. Сделав несколько жадных глотков, она хотела поставить бутылку на место, но промахнулась, бутылка упала, и содержимое вылилось на пол.
Мать была похожа на сломанную куклу. На помятом лице оставался лишь слабый намек на былую красоту, словно блеск золотой каемки на грязном фарфоровом блюде.
— Он меня бросил.
— Кто, мам?
— Кэл. А еще клялся, что любит меня.
— Да, мам. Они всегда клянутся.
Поднимая бутылку, Лорен думала о том, есть ли в доме бумажные полотенца, чтобы вытереть грязь. Вряд ли. В последнее время мать приносила домой все меньше денег. Она клялась, что в салон приходит меньше клиенток. Лорен полагала, что это половина правды, вторая половина заключалась в том, что салон находился рядом с баром «Тайдс».
Мать взяла пачку сигарет и закурила.
— Опять ты на меня так смотришь. Словно думаешь: моя мать — неудачница.
Лорен села. Как ни старалась она не испытывать разочарования, оно не исчезало.
— Сегодня у нас был выпускной вечер.
Мать сделала еще одну затяжку и нахмурилась:
