– Современный литературный процесс в России. Каким вы его видите? Каковы перспективы – ждать ли нам появления новых гениев? Или они уже здесь, среди нас?
– К сожалению, собственно, «процесса» я не вижу, тем более в ситуации отсутствия литературной критики, призванной этот процесс освещать. Есть, конечно, некоторые неплохие критические статьи и даже книги, есть хорошие стихи, романы, поэты, писатели, но это лишь отдельные точки и вспышки на литературной карте. Вместо литературного процесса, как такового, я наблюдаю ярко выраженные идеологические тенденции, которые обнаруживают себя в литературном поле, наличие определённой литературной моды и даже конъюнктуры, а вот куда это всё движется – непонятно в условиях, когда размыты границы между профессиональным творчеством и графоманством, экспертным суждением и громогласно выcказанным мнением профана, предстающими в публичном пространстве в равном достоинстве.
Мне вообще кажется, что в этой ситуации идёт «денацификация» русской поэзии, той поэзии, цель которой «идеал», – очень большие усилия и деньги брошены на то, чтобы объявить следование «школам» русской поэзии – «отстоем» и внедрять в качестве «нового поэтического слова» синтаксически безграмотные и бессвязные конструкции, лишённые пунктуации и заглавных букв, не несущие в себе ни языкового колорита, ни смысла, ни гармонии, ни преображающего света поэзии. В лучшем случае это какие-то кальки со среднестатистической усреднённо-европейской современной поэзии, и поэтому совершенно не важно, на каком языке они были написаны: всё равно это читается как перевод, порой подстрочный, невнятный и просто плохой. Так, какие-то «самообразующиеся словесные системы» – без художественного смысла, цели, отношения к реальности и без самого субъекта.
– Нынешний год объявлен Годом литературы, что само по себе отрадно. Насколько, по вашему мнению, задуманное соответствует реальности?
– Год литературы – быть может, и доброе начинание в условиях, когда собственно литература вытесняется из школ, из высших учебных заведений, из общественного сознания, но я лично как-то его не ощущаю. Разве стало проще поэту издать поэтическую книгу? А в случае издания разве автору положен какой-то гонорар за неё, выданный хотя бы ради того, чтобы отметить его труд как профессиональный? Разве проводятся, как некогда, писательские конференции? Творческие поездки по стране? Устраиваются круглые столы? Разве писатели стали чаще появляться в общественном пространстве, например на радио? На телевидении? Разве появилась какая-то значимая система оповещения о вышедших книгах? Мало-мальская реклама? Нет, поэты (в особенности) – по-прежнему социально ничтожная величина, маргиналы, чудаковатые полубомжи.
