-Эй, откуда столько дерзости? Я все ещё плохой мальчик, помнишь? – Она звонко рассмеялась, вспомнив, как её мама впервые отзывалась о Гере.
-И что же ты мне сделаешь? Я уже взрослая девочка. – Гера покачал головой.
-Ты все такой же Пупс, и ты об этом знаешь. Расскажи мне о своей татуировке. – Она долго смотрела на него. Мозг Ани лихорадочно соображал, рассказать ли ему что с ней было.
-Не сегодня. Скажем так, я поняла, что стала взрослой, и это тату, как напоминание. Напоминание о том, что я уже взрослая.
-Если ты думаешь, что удовлетворила моё любопытство, то глубоко ошибаешься.
-Уже поздно. Тебе пора домой. Поговорим о нашем плане завтра. – Она резко встала, закрыла ноутбук и вяла его в руки.
-Ты права, уже поздно. – Аня прижала ноутбук к груди, сама не понимая, от чего защищается.
-Завтра утром я работаю, до четырех.
-Так и не скажешь мне кем? – Он хотел знать. Почему то вдруг он резко понял, что о девушке напротив он знает чересчур мало. Как свои пять пальцев он знал прежнюю Аню, его Пупса. Но сейчас от неё мало что осталось. И от этого он хотел знать ещё больше. Чем она живет, кто её друзья, что значит и почему она сделал эту татуировку. Он хотел знать эту девушку так же хорошо, как и своего прежнего лучшего друга.
-Я работаю в тату салоне. Бью людям татуировки, и если моя бабушка узнает, я убью тебя.
-Правда? Почему то мне кажется, что только что я нашел отличный механизм давления на моего Пупса.
-Господи, какой же ты придурок, Носов, мне уже жаль ту бедняжку, что будет называться твоей девушкой.
-Признайся, ты, ведь, была бы не против. – Он широко улыбнулся, увидев столько возмущения проскользнуло в серых глазах.
-Проваливай! – Прежде чем он выбежал в коридор, в него полетела подушка. Опять.
Глава 5.
Гера лежал на кровати, смотря в белоснежный потолок. В его голове совершенно не было никаких планов, что было глупо с его стороны. Он хотел девушку, глубокий интерес добыть свою цель. Но ему было далеко до этого. Пупс оставила его наедине с мыслями о прошлом. Из всей троицы Гера всегда выделялся. В нем не было серьезности, он предпочитал быть пофигистом, но не когда дело доходило до критической ситуации. Тогда парень соображал быстро и четко. Сейчас ему ничего не хотелось.
Глупо в двадцать лет чувствовать себя одиноким. На парня медленными шагами приближалась хандра. Телефон звонил уже ни один раз, однако парень даже не смотрел в его сторону. Анализируя свою жизнь, он понимал, что почти каждый его день был прожит зря. Чего он добился? Вечно с маской улыбчивого паренька, а в душе ураган. Там столько страсти, столько нежности, и столько своеобразия. В нем словно жили несколько людей, и каждая маска была прекрасна. Он настолько привык приспосабливаться к окружающим людям, подбирать для них свой индивидуальный образ, что в этой веренице потерял себя.
