— Рассказ Торпа пришел, что называется, «самотеком», — начал редактор, — но в то время в «Логансе» уже не читали незаказанные рукописи. Когда они все же приходили, секретарша просто клала их в конверт с обратным адресом и прикладывала записку примерно с таким текстом «Из-за возрастающих затрат и отсутствия возможности у редакторского состава справляться с постоянно возрастающим числом предложений „Логанс“ рассматривает теперь только заказанные рукописи. Искренне желаем успеха и надеемся, что вам удастся заинтересовать своим произведением кого-то еще». Надо же такую белиберду придумать! — Короче, — продолжил редактор, доставая портсигар, — рассказ пришел. Девушка, занимавшаяся почтой, достала его, подколола к первой странице бланк с отказом и уже совсем собралась сунуть его в конверт с обратным адресом, когда взгляд ее упал на фамилию автора. «Персонажей» она читала. В ту осень все читали эту книгу, либо ждали очереди в библиотеке, либо рылись по книжным полкам в аптеках, ожидая, когда она выйдет в мягкой обложке.
Жена писателя, заметив мимолетное беспокойство на лице мужа, взяла его за руку. Тот ответил ей улыбкой. Редактор щелкнул золотым «Ронсоном», чтобы прикурить, и при вспышке пламени в сгущающейся темноте все они заметили, какое старое у него лицо: висящие, словно из крокодиловой кожи, мешки под глазами, испещренные морщинками щеки, по-старчески торчащий подбородок, похожий на нос корабля. «И этот корабль, — подумалось писателю, — называется „Старость“. Никто особенно не торопится в плавание на нем, но каюты всегда полны. И палубы, если уж на то пошло».
Огонек зажигалки погас, и редактор в задумчивости затянулся сигаретой.
— Девушка, которая прочла рассказ, вместо того, чтобы отправить его обратно, теперь редактор в «Патнамз Санз». Как ее зовут, сейчас не важно. Важно то, что на большой координатной сетке жизни вектор этой девушки пересекся с вектором Рега Торпа в отделе корреспонденции журнала «Логанс». Ее вектор шел вверх, его — вниз. Она отправила рассказ своему боссу, тот передал его мне. Я прочитал, и мне понравилось. Чуть длиннее, чем нам нужно, но я уже видел, где можно без ущерба сократить пять сотен слов, и этого вполне бы хватило.
— О чем рассказ? — спросил писатель.
— Об этом можно было бы и не спрашивать, — ответил редактор. — Его содержание отлично вписывается в мою историю.
— О том, как сходят с ума?
— Вот именно. Чему первым делом учат в колледжах обучающихся писательскому ремеслу? Пишите о том, что знаете. Рег Торп писал об этом, потому что сходил с ума. И мне, возможно, рассказ понравился, потому что я двигался в том же направлении. Вы можете, конечно, сказать, что меньше всего читающей публике нужен рассказ на тему: «В Америке мы сходим с ума со вкусом». Популярная тема в литературе двадцатого века. Все великие писали на эту тему, и все писаки заносили над ней топор. Но рассказ был смешной. Я хочу сказать, просто уморительный.
