Сергей только покачал сомнительно головой, но идея ему понравилась.
3
В воскресенье Станислав Завадский проснулся в преотличном настроении. Накануне вечером он получил известие, что голубой карбункул в шестнадцать карат благополучно миновал таможню и находится теперь в Атлантическом океане на пути к Гибралтару.
Погода на улице радовала солнечным постоянством, а обжаренные в масле гренки и крепкий кофе настроили Завадского на лирический лад.
После завтрака он уединился в кабинете и позволил себе дорогое удовольствие - чтение. Но едва Завадский углубился в излюбленные главы из "Красных шитов" Ивашкевича, как появился слуга-дворецкий. Конечно, этот пустяк не мог испортить Завадскому настроение, тем более что его вышколенный старый слуга никогда не осмелился бы тревожить господина без важного на то повода.
- Что-то стряслось? - ласково улыбнулся Завадский.
Даже в хороших отношениях со слугами он всегда придерживался правил хорошего тона - Вас хочет видеть молодой господин.
- Но...
- Я ему объяснил, что вы заняты важной работой, но он настаивает. Дворецкий потоптался на месте и добавил: - Он хорошо одет и уверяет, что тревожит вас по делу, не менее важному, чем то, которым вы заняты. Вот его визитная карточка.
Завадский глянул на карточку и задумчиво потер переносицу:
- Мейлор... Мейлор... доктор права... Нет! Не знаю... Но полагаю, дело достаточно серьезное...
Придется принять. Проводи его.
Завадский небрежно сунул визитку в ящик стола и поправил галстук.
Через минуту в сопровождении дворецкого в кабинет вошел сухощавый смуглолицый брюнет лет тридцати двух. Завадский бегло осмотрел раннего посетителя и остановил взгляд на булавке галстука - единственном украшении в гардеробе Доктора права. Булавка заслуживала внимания - бриллиант в платиновой оправе тянул не менее Чем на пять карат и отличался редкой чистотой и искуснейшей огранкой.
"Вместе с этим камешком молодой человек стоит тысяч триста в год, тотчас оценил доктора старый пройдоха, - таких щеголей всегда ветретишь в великосветских салонах... если попадешь туда".
Завадского всегда отличала предельная учтивость. Даже в обращении к бродяге, а не то к джентльмену. Он предложил доктору садиться, но сам опустился не ранее, чем тот занял кресло. Шляхетские замашки Завадский унаследовал с кровью предков.
- Чем могу служить, доктор Мейлор? - первым начал он разговор. Признаться, ваш визит меня несколько удивил. Ведь если мне не изменяет память, то до сегодняшнего утра мы не были знакомы.
