— Бывают случайности. И нечего тут голову ломать. Всякое может случиться.
— В девяти случаях из десяти все зависит от того, с кем это происходит. Ведь были же в твоем городе и другие, у кого есть дети. Почему же…
— Все зависит от того, кто оказался там, где это случилось. Там могли быть и другие, а вот под камень угодил он. Лихти. Так его звали. Плешивый был. Такой плешивый, что дальше некуда.
Картежник с трудом подымается с пола; он становится на колени и с отвращением смотрит на карты.
Бутерброд, глядя на него, лезет в карман висящей на стене шинели. Он достает бумажный кулек и извлекает еще один бутерброд. Потом поворачивается к двери и распахивает ее.
— Некоторые до того любят задавать вопросы, — говорит Картежник, подымаясь на ноги, — что не замечают ответа, даже если тычутся в него носом.
Рокот мотора переходит в рев, и на дороге появляется машина. Это большой военный грузовик с прицепом, он ползет медленно, фыркая пневматическими тормозами. У самых ворот грузовик останавливается, три солдата выходят из караульной будки и бредут к нему. В грузовике тоже трое солдат, они сидят высоко в кабине. Часовые берут и просматривают документы; солдаты в кабине устали, им давно надоела эта процедура, и никто из них не произносит ни слова. Но водитель, уже двинув машину вперед, вдруг останавливается и, высунувшись из окна кабины, окликает часовых:
— Эй, что у вас тут стряслось? Говорят, кого-то убило взрывом.
Часовые внизу переглядываются.
— Мало ли что там у вас говорят, — отвечает Картежник. — Мне ничего неизвестно.
— Говорят, был взрыв. Погибло шесть или семь человек.
— У нас все время бывают взрывы, сегодня уже грохнуло раз шесть.
— Эти я слышал, я не про них. Был, говорят, такой взрыв, что погибли люди. Несчастный случай.
Часовые опять переглядываются, пожимают плечами и заявляют, что им про это ничего неизвестно. Водитель отворачивается от окошка, грузовик трогается с места и въезжает в город.
— Им приказано не болтать, — замечает водитель.
— А ты что думал? — спрашивает сидящий рядом солдат. — Что армия тебе будет обо всем докладывать?
— Зачем докладывать? Но не все же такие умные, как мы с тобой, кто-нибудь может и не знать.
У караульной будки трое солдат обсуждают происшедшее.
— Эти болваны хотели взять нас на пушку, — говорит Картежник. — Если бы кого убило, мы бы знали.
— Может, и знали, а может, и нет, — отвечает Фонарь. — Разве штаб посылает тебе сводки?
— Они же слыхали, верно?
