Такимъ образомъ, лѣвый берегъ Невы мало по малу застроивался. Но распространеніе города въ эту сторону едва только доходило до Фонтанки, называвшейся въ то время Ерикомъ, а свое нынѣшнее названіе получившей отъ фонтановъ, устроенныхъ въ Лѣтнемъ саду. Мѣстность за Фонтанкой считалась уже загородной. Здѣсь располагались обширныя дачи и стояли болотистые лѣса. Невскій проспектъ стали прокладывать уже при постройкѣ Александро-невскаго монастыря, пользуясь для работъ плѣнными шведами. Улица эта, сдѣлавшаяся позднѣе главнѣйшею въ столицѣ, представляла въ то время довольно печальный видъ. По обѣимъ сторонамъ ея тянулись канавы, обсаженныя деревьями, за канавами шли разбросанныя строенія, a мѣстами тянулись болотистые луга, пруды, рощи. Мостъ черезъ Фонтанку, на мѣстѣ нынѣшняго Аничкова, былъ деревянный и содержался неисправно.
Петръ не былъ доволенъ скромными размѣрами, въ какихъ выражалась строительная дѣятельность въ новой столицѣ, и чтобъ подвинуть ее, издавалъ указы за указами, часто принудительнаго характера. По всей Россіи, кромѣ Петербурга, воспрещено было на неопредѣленное время возведеніе какихъ бы то ни было каменныхъ построекъ, и всѣ каменьщики высылались на берега Невы. Приближеннымъ къ царю или вообще зажиточнымъ лицамъ раздавались въ Петербургѣ земельные участки съ обязательствомъ строиться въ извѣстныхъ размѣрахъ; усиливалось и строительство на счетъ казны, для государственныхъ надобностей.
Въ то же время Петръ сознавалъ, что дальнѣйшій правильный ростъ столицы требуетъ опредѣленнаго, заранѣе выработаннаго плана, и что въ этомъ громадномъ дѣлѣ нельзя обойтись одними домашними средствами. Требовался опытный и талантливый инженеръ-архитекторъ, вооруженный европейскими знаніями. Такого сотрудника Петръ нашелъ въ лицѣ парижскаго архитектора Леблона, выписаннаго въ Петербургъ въ 1715 году, и составившаго общій планъ города на обоихъ берегахъ Невы.
Леблонъ былъ человѣкъ чрезвычайно способный, знающій и дѣятельный; онъ сразу пріобрѣлъ довѣріе Петра, который называлъ его "прямою диковинкою". Хотя его планъ города никогда не былъ вполнѣ приведенъ въ исполненіе, но его дѣятельность въ званіи "генералъ-архитектора" оказалась въ высшей степени важною хотя бы потому, что онъ положилъ начало образованію въ Россіи мастеровъ архитектурнаго дѣла, лѣпщиковъ, рѣзчиковъ по дереву и пр. Самъ Петръ, при первомъ знакомствѣ, оцѣнилъ въ Леблонѣ, что онъ "кредитъ имѣетъ великій въ мастеровыхъ во Франціи, и кого надобно, черезъ него достать можемъ". Леблонъ тотчасъ по пріѣздѣ въ Петербургъ завелъ мастерскія литейнаго дѣла, лѣпного, шпалернаго, гобеленоваго, слесарнаго, рѣзного, художестенно-столярнаго – всего до двадцати заведеній, и такимъ образомъ сразу обезпечилъ новую столицу необходимыми для строительныхъ работъ мастерскими.
