Императоръ Геліогабалъ, по свидѣтельству Геродіана (121), Діона Кассія (LXXIX, 11.) и Лампридія (Неі 102), торжественно соединилъ, посредствомъ бракосочетанія, божества западныя съ восточными. Наслѣдникъ его, Александръ Северъ, построилъ въ своемъ дворцѣ великолѣпный храмъ, и постановилъ тамъ изображенія всѣхъ божествъ древняго міра. Такимъ образомъ христіане съ изумленіемъ и негодованіемъ увидѣли тогда въ этомъ храмѣ изображенія Авраама, Моисея и другихъ ветхозавѣтныхъ лицъ, и наконецъ даже самого Іисуса Христа, рядомъ съ языческими статуями Юпитера, Астарты, Аполлона и другихъ.
До сихъ поръ, со времени Августа, средоточіемъ для всѣхъ божествъ былъ императоръ, какъ лице священное, какъ само божество: отсюда – то и происходило его боготвореніе при жизни и ἀποϑέωσις – по смерти. Но это было только первою степенью олицетвореннаго соединенія языческихъ религій; за нею слѣдовало уже соединеніе идеальное. Такъ какъ каждая языческая религія имѣла свое собственное толкованіе, то теперь соединеніе ихъ произвело и одно общее толкованіе, одну философію, которая проникала всѣ языческія религіи и давала имъ смыслъ. Эта философія была Неоплатоническая. Неоплатонизмъ, облагородившій себя нѣкоторымъ образомъ тѣми истинами, которыя онъ похитилъ y христіанства и передѣлалъ по своему, былъ послѣднимъ усиліемъ язычества – явиться въ сосредоточенномъ величіи противъ угрожавшаго ему христіанства. – Дѣйствительно, онъ былъ столь соблазнителенъ, что оказалъ воздѣйствіе между прочими и на умнѣйшаго учителя христіанскаго Оригена, и увлекъ изъ христіанства въ язычество императора Юліана.
Такимъ образомъ древній міръ совершилъ свое дѣло. Съ одной стороны, этимъ изумительнымъ распространеніемъ и соединеніемъ Римской монархіи Промыслъ образовалъ изъ міра какъ бы одно семейство подъ верховною властію императора. Съ другой стороны, въ этомъ сліяніи религій языческихъ человѣчество высказало все, до чего оно могло достигнуть, будучи предоставлено само себѣ. Философія Неоплатониковъ была лучшимъ произведеніемъ язычества, и все-таки она не могла удовлетворитъ духу человѣческому: она была слишкомъ холодна, потому что основывалась только на однѣхъ формахъ ума, и слишкомъ матеріальна, потому что относила все духовное къ землѣ. Уже давно лучшіе изъ языческихъ философовъ и писателей глубоко сознавали нужду въ высшей помощи для просвѣщенія немощнаго человѣчества. Въ то же время сознанію философовъ соотвѣтствовало и безсознательное народное ожиданіе того золотаго вѣка, который по преданіямъ и по пророчествомъ еврейскимъ долженствовалъ прійти съ востока.
