По обе стороны фронта | страница 33
В лагерях под управлением СС, которые зачастую являлись дочерними предприятиями крупнейших германских концернов, таких, как «Фарбен», до 1945 года исправно функционировал настоящий конвейер смерти. Чтобы умереть, узники ждали в очереди, их вызывали по номерам. В каждом отсеке были репродукторы.
Вспоминает Николай Кюнг, с 1943 года узник концлагеря Бухенвальд:
«Что это за номер? Это вызывали заключенных, которым пришла очередь в крематорий идти. И все знали, что, как назовут твой номер, значит, завтра утром надо идти к воротам, третье окошко. Там дежурный смотрит твою фотографию – и 140 шагов до крематория».
А вот что вспоминает о своем пребывании в советском плену капитан Хорст Цанк:«Я пробыл в Дубровке до лета 1943 года. Затем на госпитальном пароходе нас отправили в Вольск. Мы плыли по Волге, и это было незабываемо. Койки с чистым бельем, за нами хорошо ухаживали. Я скажу так: в отличие от Дубровки это были два лучших, незабываемых дня за все время моего плена».
Капитан Цанк провел некоторое время в офицерском лагере в Суздале, а потом в Елабуге. После расформирования лагеря все офицеры в чине до капитана включительно попали в обычные рабочие лагеря. Штаб-офицеры и от майора и выше были размещены в особом лагере.
В советский плен попали 3 000 000 немцев. Около 1 000 000 погибло. Режим, который существовал в советских лагерях, был далеко не сладким, и не все могли его выдержать. Но он мало чем отличался от условий, царивших в советских местах заключения, в зонах Главного управления лагерей – сталинского ГУЛАГа.
В 1943 году секретным приказом НКВД вводятся новые нормы питания немецких военнопленных. В полтора раза больше хлеба, больше овощей. Возвращается в рацион мясо, животные жиры. Рацион теперь дифференцируется по званиям, тяжести исполняемых работ и состоянию здоровья. Эти нормы все еще недостижимы в блокадном Ленинграде.
Работа заключенных в ГУЛАГе
Говорит капитан Хорст Цанк:«Врачебная комиссия разбила нас на группы по состоянию здоровья. Я был освобожден от работы. Никто не голодал и не умер. Кашу нам давали утром и вечером, а днем суп. В сутки мы еще получали по 600 граммов хлеба.
Кусок хлеба, 600 граммов. Разделишь его на три части и думаешь, когда же съесть».
Хлебная норма Елены Белоконь, которая работала на киностудии, не отличалась от пайка немецкого военнопленного. Столько же хлеба получали и советские кинозвезды, с которыми ей довелось встретиться в переполненной ранеными и беженцами Алма-Ате. С 1941 года здесь работают Пудовкин, Андреев, Целиковская и многие другие известные актеры и режиссеры.
