Бедная Инеза!
Ее уж нет! Как я любил ее!
. . . . . . .
Чудную приятность
Я находил в ее печальном взоре
И помертвелых губках. Это странно:
Ты, кажется, её не находил
Красавицей. И точно, мало было
В ней истинно прекрасного. Глаза,
Одни глаза, да взгляд… такого взгляда
Уж никогда я не встречал. А голос
У ней был тих и слаб, как у больной;
А муж ее был негодяй суровый —
Узнал я поздно… Бедная Инеза!
В этих немногих стихах целый портрет женщины, вся история ее жизни… Самое воспоминание о ней, столь полное любви и грусти, уже говорит, какова должна была быть эта женщина, которая, не будучи красавицей, умела привязать к себе такого человека. Но грусть воспоминания не долго занимает дон-Хуана.
Лепорелло.
Что ж? Вслед за ней другие были.
Лепорелло.
А живы будем, будут и другие.
На этот раз он хочет итти к Лауре. Но является монах, и от него наши авантюристы узнают, что на монастырское кладбище сейчас должна притти донья-Анна, чтоб плакать на могиле своего мужа, убитого нашим героем. Дон-Хуан успел заметить только ее узенькую ножку; но этого довольно для него, чтоб решиться узнать ее покороче; а пока он спешит к Лауре.
Лаура – актриса, жрица искусства и наслаждения. В ней нет притворства и лицемерия; она вся наруже. Молодая и прекрасная, она не думает о будущем и живет для настоящей минуты. Она вечно окружена мужчинами и обходится с ними без церемоний, иногда даже с каким-то грациозным цинизмом. У нее гости, они в восторге от ее игры в этот вечер; только один между ними мрачен. Это дон-Карлос, у которого дон-Хуан убил брата. Она спела песню («Я здесь, Инезилья») и сказала, что эту песню сочинил «ее верный друг, ее ветреный любовник» дон-Хуан! Это имя приводит дон-Карлоса в бешенство, и он ругает его безбожником и мерзавцем, а ее – дурою. Она грезит велеть слугам своим зарезать его, но он успокаивается, и они мирятся. Гости уходят, и она говорит Карлосу:
Ты, бешеный, останься у меня.
Ты мне понравился; ты дон-Хуана
Напомнил мне, как выбранил меня
И стиснул зубы с скрежетом.
Оставшись с нею, Карлос, вместо лести и любезности, заводит мрачные разговоры; теперь ты молода, говорит он ей: окружена поклонниками, а лет через шесть, когда глаза твои впадут и седина блеснет в косе, что тогда с тобою будет? Этот человек тоже истый испанец, как и дон-Хуан, только другим образом. Он мрачен и в молодости, мрачен наедине с прекрасною женщиной, которая сказала ему, что она его любит; к старости же из него был бы готов отличный инквизитор, который с полным убеждением и спокойною совестью жег бы еретиков и с особенным наслаждением бичевал бы самого себя… Лаура в старости сделалась бы дуэньею и мастерски помогала бы вверенной ее бдительности жене проводить за нос мужа, а может быть, пошла бы и в монастырь; но пока она не хочет слышать о вздоре – о будущем…
