Синтоизм, как и всякая другая "языческая" религия, не задумывается над необходимостью постоянной душевной работы личности. Именно поэтому ненцы перед православными миссионерами "доказывали превосходство своей веры тем, что им жить в ней очень легко и вольно, а в христианской очень тяжело" [Хомич, 1979, с. 15].
Не дожидаясь дальнейших повелений отца, царевич добрался до земли Идзумо (совр. преф. Симанэ). Ямато Такэру намеревался убить тамошнего богатыря Идзумо Такэру. Поклявшись в дружественности своих намерений, Ямато Такэру сделал деревянный меч и, выдавая его за настоящий, подвесил подделку у пояса. Вместе купались богатыри в реке Хи, и когда царевич вышел из воды, он взял меч, оставленный Идзумо Такэру на берегу, и по правилам побратимства предложил взамен свой. И тут же вызвал Идзумо Такэру на поединок. Легко догадаться, чем он закончился. Окрыленный победой, Ямато Такэру торжествующе пропел:
Идзумо Такэру
Из страны, где встают облака,
Носит ножны,
Увитые плющом,
Но внутри нет клинка
[Здесь и далее, за исключением особо оговоренных случаев, перевод автора]
и вернулся домой.
Вряд ли стоит сомневаться в истинности походов войск Ямато против соседей. Другое дело, что коллективное сознание склонно сводить сражения, произошедшие между воинскими отрядами, к поединку их предводителей. Коллективное сознание обобщает, собирая в образе вождя нужные для победы качества. Подобную выделенность героя, однако, ни в коем случае нельзя смешивать с его индивидуализацией. Наоборот, весь не очень обширный набор качеств богатыря слишком жестко задан, чтобы у героя оставалось время для забот о собственной личности в ее частных, не имеющих значения для всего коллектива проявлениях.
Отдых Ямато Такэру от подвигов длился недолго - после его возвращения Кэйко отправил сына усмирять непокоренные племена - теперь уже не на западе, а на востоке. На сей раз царское повеление не вызвало у Ямато Такэру радостного прилива сил.
Пожалуй, именно с этого момента нечто человеческое начинает проглядывать в образе прежде столь "бессердечного" богатыря. Прежде чем приступить к усмирению непокорных, Ямато Такэру отправился в Исэ, где находилось родовое святилище правящего рода. Возможно, что нынешний храм Исэ представляет собой точную копию того, в котором Ямато Такэру возносил молитвы, обращенные к мифической прародительнице царского рода богине солнца Аматэрасу,- храм полагалось отстраивать заново каждые двадцать лет, и благодаря этому до нас дошел замечательный образец древнеяпонской архитектуры. Правда, соблюдать периодичность в двадцать лег оказывалось не всегда возможным, но к нынешнему времени перестройка была проведена уже не менее шестидесяти раз.
